Нет Рая в небесах (СИ)

   Девушка кивает и покорно занимает одно из кресел. Глевеан поворачивается и пересекает зал, направляясь к зоне для курящих, у входа в которую можно заметить знакомую, необычайно высокую девичью фигуру в деловом костюме с жаккардовым теснением.

   Арвен кивает маршалу, он едва заметно кивает в ответ и проходит под воздушной завесой в скрытую полумраком курилку. Здесь, развалившись на кожаном диване, уже ждёт, посасывая папиросу, Мордрейн.

   - Тер маршал! - приветствует он Глевеана, точно старого приятеля.

   Мордрейн почти не изменился с последней встречи, разве что набросил на плечи хлопковый пиджак с коротким стоячим воротничком. Всё те же не по погоде сандалии, всё тот же растрёпанный прикид городского жиголо, всё те же вонючие папиросы. И, естественно, мерзкая ухмылка на тонких губах.

   Глевеан молча вынимает из-под полы тренча тугой свёрток и бросает на столик перед Мордрейном. Тот с фальшивым удивлением вскидывает брови, закусывает папиросу уголком рта, подтягивает свёрток к себе и начинает разворачивать с энтузиазмом ребёнка, вскрывающего рождественский гостинец.

   - Вау! - с нескрываемым сарказмом произносит он, докопавшись до содержимого, - Знакомая длань - эти безвкусные цацки я ни с чем не перепутаю.

   Мордрейн поднимает с залитой засохшей кровью полиэтиленовой подкладки воскового цвета женскую кисть с предплечьем и машет ей, имитируя приветствие. В рассеянном свете курилки тускло поблескивают кольца и перстни, украшающие мёртвую конечность.

   - Как я понимаю, Секретарь Толедо запомнит вашу встречу, - отбросив небрежно отпиленную руку, Мордрейн откидывается на спинку дивана и затягивается, - и сможет в красках донести своим работодателям все прелести нашей милой сатисфакции. Жаль, тебя утром объявят персоной нон-грата, но дело сделано, так что тебе нет нужды и дальше гнить в этом клоповнике.

   - Ты доволен?

   - Вполне. Твой счёт блокирован на входящие транзакции - дай мне доступ, и я с радостью переведу тебе твоё вознаграждение.

   - В этом нет необходимости, - спокойно отвечает Глевеан.

   - Ну, почему же? - возражает Мордрейн, - Любое хорошее дело должно быть вознаграждено. Да и что греха таить: просто приятно, когда на тебя работает календаарский Копьеносец...

   Странная, едва заметная ухмылка в уголках губ маршала.

   - Ты что-то спутал, Мордрейн. Аристократия не служит черни, а календаарцы - каладай.

   Это сказано настолько безразличным тоном, что само по себе кажется оскорбительным - но Глевеан не заканчивает на этом:

   - Не льсти себе, Мордрейн, - с холодным, бесчеловечным равнодушием говорит он, - Высокие не снисходят до черни, им нет дела до смертных: ни до гнева, ни до почитания. Они не выкажут презрения, потому что не испытывают его. Они вообще ничего не испытывают - на то они и Высокие. Совсем другое дело - смерд, едва выбившийся в кметы.

   Маршал равнодушно смотрит на Мордрейна, тот лишь едва ухмыляется в ответ.

   - Ты - не Высокий, не сверхсущество из хрустальных башен, ты - просто решала на службе мирового капитала. Тебя отправляют в эти миры, потому что ты - плоть от плоти их, а нет лучшего погонщика для рабов, чем бывший раб.

   И, сказав это, маршал поворачивается и идёт прочь.

   - Слушай, а что за пункт седьмой четвертой главы хартии о дипотношениях? - догоняет его в спину вопрос Мордрейна, - Какой-то вид дипломатической почты?

   Глевеан останавливается и оборачивается через плечо. Несколько секунд смотрит на Мордрейна - кажется, того совершенно не тронули слова маршала, - а затем отвечает:

   - Экзотические домашние животные.

   Мордрейн откидывается на спинку дивана, запрокидывает голову и заливается громогласным пошлым хохотом.

   - Отлично! - он хлопает в ладоши и тычет пальцем в Глевеана, - Мне нравится этот парень! Ты, главное, не забудь ей глистов протравить и от блох пролечить! А то знаешь, говорят, местные мандавошки - просто пираньи!

   Ничего не говоря, Глевеан идёт прочь, оставляя Мордрейна в компании его телохранительниц и наедине с его весельем.

   ...Её нет в зале - Глевеан запрашивает Кейсару.

   - Она спустилась вниз, на балкон.

   Маршал кивает едва каким-то своим мыслям и не спеша спускается вниз, к балкону под навесом из металлических и хрустальных лепестков с панорамным видом на город. Она здесь - маленькая и хрупкая на фоне окружающих мегалитов, стоит, опираясь на перила и глядя на установленную слева от площади стелу из чёрного мрамора. Монументальное сооружение сорока футов в высоту и не менее полутора сотен в длину, подсвеченное рассеянным светом и окружённое декоративной растительностью. На чёрном мраморе горят позолоченные звёзды, набирает высоту ракета и улыбаются люди в скафандрах.

   Глевеан подходит бесшумно и встаёт рядом, чем слегка пугает девушку.

   - Я просил тебя подождать в зале, - без укора констатирует он.

   - Прошу прощения, - поспешно извиняется Аделин, - такое больше не повторится.

   - Не важно.

   Маршал не желает, чтобы она воспринимала его замечание слишком близко к сердцу: достаточно простого понимания, что она ослушалась приказа. Кажется, она понимает - снова оборачивается и смотрит на стелу.

   - Я... хотела проститься.