Нет Шутта шуттее старого Шутта

– Прочти контракт и распишись, – ответил Погром. – Ты получишь копию на руки, и у тебя будут 24 часа на раздумья. Если до завтра ты не передумаешь, то ты принят.

– Есть, сэр! – откликнулся новобранец. Он чуть ли не перемахнул через стол, выхватывая стилус из рук Погрома, резво накарябал свою подпись под документом и отдал оригинал сержанту.

– Зиггер, – прочёл Погром из анкеты. – Ну что ж, прежде, чем приступить к тренировкам, вам необходимо придумать прозвище, по которому вы будете известны в Легионе. Советую начать думать уже сейчас.

– О, у меня было время подумать, – ответил Зиггер. – Я уже принял решение…

– Только мне не говорите, – прервал его Погром. – После вступления в наши ряды никто не должен знать вашего гражданского имени. Все данные о вас будут хранится на бухгалтерской машине, но я могу заверить, что их никто не будет поднимать вплоть до вашего списания со службы. Таким образом, о вас будут судить по поступкам, совершённым при исполнении обязанностей Легиона. И никто не обратит внимания на ваше прошлое или кем являются ваши родители.

Насчёт последнего он солгал. В действительности, многие офицеры оказались там, где оказались, только из-за того, кем оказались их родители – и сколько они готовы были выложить за офицерский чин для своих драгоценных чад. Но не было никакого смысла рассказывать пареньку всю суровую правду жизни. Он и так скоро всё узнает, наверно, когда попадёт под командование к желторотому младшему офицеру, который провёл большую часть своей жизни раздавая приказы прислуге и уверенному, что легионеры тоже в какой-то степени прислуга. Погрома это не особо заботило, он обналичит вербовочный бонус раньше, нежели мальчишка осознает, во что он ввязался. Всё, что случиться с парнем после, – только его проблемы. Вспомнив о бонусе, Погром непроизвольно ухмыльнулся, юнец улыбнулся в ответ. «Лопух, – подумал сержант. – Вот бы таких ещё миллион. А сейчас и ты сгодишься, ещё как сгодишься.»

– Приветик, сладенький, – донёсся голос Мамочки по внутренней связи в кабинете Шутта. – Милашка Гетцман на связи, спрашивает тебя.

– Хорошо, соедини его, – ответил Шутт. Он гадал, о чём хочет поговорить посол Альянса на этот раз. На данный момент, Шутт и его рота зарекомендовали себя как предприимчивую группу с дипломатической жилкой. Успешная миротворческая операция на Ландуре и решение щекотливой ситуации в качестве первого представителя Альянса на Зенобии – две относительно лёгкие победы в копилку Союза в те моменты, когда многое было поставлено на карту. Но новое назначение от Штаба для роты «Омега» было бы чересчур поспешным. Он готов был поспорить на что угодно, Гетцман не стал бы тратить государственные деньги на разговор по межзвёздной связи со старым другом. Намечалось что-то интересное.

На коммуникаторе Шутта зажглась лампочка, и послышался голос посла.

– Здравствуйте, капитан Шутник. Надеюсь, у вас всё идёт по плану? – спросил посол.

– Всё идёт как по маслу, сэр, – ответил Шутт. – Зенобианцы в большинстве своём принимают нас как посредников в установлении отношений с микроидами. А переговоры уже дошли до стадии, на которой мы можем прийти к конструктивным решениям.

– Отлично, просто отлично, – произнёс посол. – Союз надеется отправить к вам группу ксенологов для более профессионального исследования геномов, но пока одна из сторон не пошлёт запрос, мы не имеем права совать свой нос. Вы случаем не замечали какого-нибудь интереса от сторон?

– Ничего столь отдаленного, сэр, – сказал Шутт. – Но зенобианцы до сих пор считают микроидов инопланетными вторженцами, и, если честно, даже с вашей помощью мы ничего не сможем доказать. Мы стараемся изо всех сил, но нет никаких признаков предстоящего прорыва в переговорах.

– Что ж, если вы прилагаете все усилия, то значит никто лучше вас это не сделает, – сказал Гетцман. – Тут мы можем только терпеливо ждать. Кто знает, мы дипломаты привыкли к этому. Но кроме этого есть кое-что ещё, что вы можете для нас сделать, капитан. Как я понимаю, Зенобия довольно таки дикий мир, вне городов местных жителей?

– Полагаю что так, – сказал Шутт. – Наш лагерь находится в окружении довольно-таки дикой местности. Так что у вас на уме, сэр?

Посол прочистил горло и сказал:

– Что ж, у нас есть несколько гражданских, которые в своё время оказали нашему правительству пару услуг, если вы понимаете о чем я. И так случилось, что некоторым из них пришла в голову идея, про то, что на Зенобии должна свободно бегать довольно большая дичь – что-то наподобие больших динозавров. Я прав насчет этого, капитан?