Нетопырь

Они стояли на коленях напротив друг друга, так близко, что, вдохни один из них, их губы бы соприкоснулись.

Но между этими двумя не было той звенящей напряженной теплоты, которая возникает между влюбленными.

Глаза обоих горели яростью.

Только у него ярость зажгла внутренний огонь, а у нее — заполнила глазницы голубым потусторонним пламенем, холодным и слепым.

Рукава ее шелкового белого платья скользили прямо в грязь и гнилую солому сырого подвала.

— Черт тебя побери… Я не знаю, почему я даю тебе еще одну возможность…

— Потому что Хозяйка Попрушнеков не умеет проигрывать, — издевательски усмехнулся он ей в лицо. — Древний вампир ведет себя, как зарвавшаяся девчонка…

— Влад!..

Пощечина.

— Которая совсем потеряла голову от меня.

— От тебя?.. — низкий, неприятный смех. — Скажите, какое самомнение. Какие слова! От мальчишки, который был бы рад заключить меня в свои объятья, если бы не боялся их до смерти…если бы не был рабом своих глупейших принципов. Мальчишка…глупый, самоуверенный, самовлюбленный мальчишка…

— Если я не загоню тебя в гроб…

— …ты станешь моим!

— Черта с два, госпожа баронесса! Я загоню тебя в гроб! За ту охоту…

— …за то, что ты сходишь с ума по мне, и боишься это признать, глупец! Что ты дергаешься?.. Если бы я предложила тебе вечность…я же не предлагаю!

— Ты хочешь, чтобы я сам попросил тебя. Ты хочешь, чтобы я умолял…

— Это ты сказал, не я. Я не виновата, что ты мечтаешь умолять меня о вечности с тобой…

— Ты сумасшедшая… Избалованная аристократическая девочка…

— По крайней мере, хоть признал, что не шлюха, — хмыкнула Елизавета. И отстранилась.

— У тебя…у тебя волосы в грязи…пряди… — горло перехватило.

— Право?.. — насмешливая улыбка. — Спасибо, такое внимание…

— Да пошла ты к черту!

— Ты же хочешь их коснуться, признай…возьми, сотри грязь… Не будь сумасшедшим…

— Ты…меня…не околдуешь…нежить!

— Я и не пытаюсь, Влад. Такого твердолобого фанатика околдовывать бесполезно…да и зачем ты мне сдался?..

— О, госпожа баронесса, не врите! Вы же хотите, чтобы я приполз к вам, расстегнув ворот на шее, с рыданиями…это так польстит вашему тщеславию…вашей непобедимости…вашей неотразимости… Только поэтому я до сих пор жив! Но ваша надежда сыграет с вами злую шутку, госпожа баронесса! Я загоню вас в гроб.

— Если ты не сделаешь этого за неделю, несчастный, черт меня побери, если я не убью тебя! Карл уже злится…

— О! Как же! Всплыл обожаемый братик! Ради которого мы свернем шею самой любви… С чего бы он так забеспокоился о родовой чести?..

— Закрой рот, деревенщина!..