Неучтенная планета

– Ты что? – шепотом удивилась Алиса. – Мы тебя второй час разбудить не можем!

– Мне как-то… странно.

– Заболел? Ну, приехали.

Селес потряс головой и осторожно ощупал через ткань комбинезона саднящее отверстие на шее. Края немного припухли – там явно начался воспалительный процесс.

– С добрым утром! – громко поздоровался Смотритель, приведя инопланетного гостя в окончательное замешательство.

– Я сейчас… – неопределенно пообещал тот и опять закрыл глаза.

– Не спи, – попросила Алиса. – Давай вместе бояться. А то Смотритель отказывается.

– А чего надо бояться? – Селес надеялся, что, пока она будет рассказывать, он окончательно все вспомнит.

– Мы на территории землепоклонников. Самая короткая дорога…

– М-м?..

– Это секта такая. Они считают, что Бог не вверху, а внизу. Что планета – это он и есть. Тебе такие никогда не попадались?

– Не помню…

– Значит, не попадались, а то бы запомнил. Лежи, не высовывайся! Пусть думают, что в машине только Смотритель, за одним человеком они, может, и не погонятся.

Машина подпрыгнула на ухабе, Селеса подбросило вверх, и он успел уловить кусочек проносящегося за окном пейзажа – бескрайнего бурого поля с пожухшей травой, кочками и без единого намека на какие-либо постройки или деревья. Алиса стукнулась головой и ойкнула.

– Сиди уж, – буркнул Смотритель. Даже по его седой макушке было заметно, что он нервничает.

– Они выкорчевывают деревья и выравнивают холмы, – заговорщически шепнула Алиса. – Никогда ничего не сеют, а живут под открытым небом. И все бы хорошо, только они… они отрубают себе ноги.

– Ты его до смерти напугать хочешь? – рассердился Смотритель. Видимо, затылком он умел не только передавать эмоции, но и видеть, потому что Селес в этот момент действительно побледнел – правда, не от страха, а потому, что его опять затошнило от вчерашнего самогона.

– Совсем отрубают? – зачем-то уточнил оммо.

– До самой задницы. Чтобы быть ближе к Богу. Ну, то есть к земле.

Чудом сохранившиеся остатки здравого смысла подсказывали Селесу, что без ног гнаться за кем-то гораздо сложнее, чем с ногами, поэтому он немного успокоился. Если землепоклонники так трепетно относятся к почве, что никак ее не используют, им должно не хватать еды, и они, очевидно, занимаются каннибализмом. После всего, что Селесу удалось вспомнить о вчерашнем дне, перспектива быть съеденным безногими религиозными фанатиками не казалась чем-то из ряда вон выходящим. Он мысленно обратился к божественной земле с просьбой разрешить ему стать после съедения призраком и выстукивать робким туристам проклятия по оконным стеклам. И пусть из него сделают тушенку, так он прослужит дольше и, возможно, будет припасен на голодные годы, то есть принесет реальную пользу. У него начинался жар.

– Мы можем предложить им вместо себя тушенку, – пробормотал Селес. – У тебя есть тушенка?

– Заболел, что ли? – одними губами шепнул Смотритель, скосив глаз на Алису. Та грустно закивала.

– Они не едят людей, Селес. Они им проповедуют. Ну, в смысле тоже отрубают ноги.

– Да, это неприятно…

Смотритель зашелся в беззвучном смехе.

Алиса осторожно потрогала лоб неочеловека, прищелкнула языком и начала копаться в карманах.

– Вот я знала, что с тобой что-нибудь да случится… Не могло без этого обойтись, ну никак. Когда-нибудь я обязательно загублю особо невинную душу… просто потому, что в мире нет справедливости и нужно соответствовать. Если где-то случается неприятность, она примагничивает все остальные неприятности, это закон такой… – Она вытащила кусочек жаропонижающего пластыря, содрала с него защитную пленку и сердито налепила Селесу на запястье. – Вот какого хрена с тобой случилось, а?

– Не знаю…

– Хоть бы просто похмелье! Сейчас температуру собьем, а потом пусть корабль с тобой разбирается, я не знаю, чем вас лечат…

– В большинстве миров нам не оказывают медицинскую помощь. У людей, у каильцев, на Рео, само собой. Потому что корабль может нас восстановить. Мне однажды пришлось просить у каильцев обезболивающее – не дали. Люди давали…

– Мы на самом деле добрые. Можем, правда, и пристрелить, но тоже из милосердия. Куда же без милосердия?

– Медицинская помощь – не проявление бессмысленного развращающего милосердия, а спасение необходимой особи, которая в дальнейшем возместит затраченные на нее средства, работая на благо великой цивилизации.

– У тебя бред, что ли, начинается?

– Это из реонского закона. Боевой канцелярит…

– А ну тихо там! – одернул их Смотритель.

– Может, не заметят? – шепотом предположил Селес.

– Ха! – Алиса торжествующе показала ему фигу. – Сирену слышишь? Это она по нам воет, с полдороги включили.

– Ты сама согласилась на короткую дорогу. Или ты сидишь тихо, или я разворачиваюсь и еду обратно, домой… – Смотритель вздохнул и с нежностью добавил: – К покойничкам…