Неудача в наследство

— Не кручинься, уверена, он бы и рад к тебе вырваться, да дела не пускают. Вот увидишь, при первой же возможности к твоим ногам кинется!

Бездонные глаза Ольги заволокло пеленой печали. О произошедшей в лесу трагедии она уже знала. Все знали. В общих чертах. Люди боялись. Сбивались в стайки, старались не ходить поодиночке. Шептались, смотрели друг на друга с подозрением.

Сёстры поднялись на второй этаж, и Ольга, вздохнув то ли из-за одышки, то ли из-за тоски, начала:

— Скорее б…

Но её прервали голоса, доносящиеся из классной комнаты:

— Невозможно!

— А я говорю — возможно! Сам Пирли писал…

— Ой, не смешите меня! Я тоже написать могу!

— Да кто вам поверит!

— Вот и Пирли верить не стоит! Он, кроме путаной писанины, ничего не оставил! Классификацию основных алхимических элементов и то не он разрабатывал. Пирли её лишь присвоил!

— Вы лжете!

В классной комнате повисла тишина, и Ольга с Аннушкой поспешили к неплотно притворённой двери. Открыть не успели. Голоса зазвучали вновь, и сёстры, смущённо переглянувшись, затаились, чутко прислушиваясь к каждому слову.

— Для того чтобы обвинить кого-то во лжи, необходимо предоставить неопровержимые доказательства. При этом стоит чётко различать тех, кто лжёт, то есть намеренно искажает истину ради собственной выгоды, тех, кто искренне заблуждается, и тех, кто просто является приверженцем иной гипотезы и придерживается точки зрения, отличной от вашей, — холодно произнёс Петенька Орлов.

— Прошу прощения, я не то имел в виду, — звеняще проговорил Николенька и упрямо добавил: — Я хотел сказать, что вы ошибаетесь.

— Возможно, — сухо согласился Орлов. — Человеку свойственно совершать ошибки. Но вы учтите, что я искренне считаю, что заблуждаетесь вы. Предлагаю попытаться совместно установить истину по спорному вопросу. Для этого нам обоим стоит отринуть эмоции и в разговоре использовать лишь подтверждённые факты.

В комнате вновь умолкли, на этот раз скорее задумчиво, чем возмущённо.

Ольга приподняла бровь и бросила сестре вопросительный взгляд, та прижала палец к губам и качнула головой.

— Хорошо, — неуверенно начал Николенька, а затем гораздо решительнее продолжил: — По меньшей мере, это будет интересно!

— Отлично! Мне импонирует ваш энтузиазм. Для начала сформулируем гипотезу, которую один из нас будет опровергать, а второй доказывать.

— Пирли великий алхимик! Он разработал огромное количество эликсиров, многие из которых до сих пор никто не может повторить…

— Хм-м… Неплохо, но позволю себе замечание… Вы пытаетесь объять слишком многое. Доказать или опровергнуть чьё-то величие — на это годы могут уйти. Давайте немного сузим область нашего диспута, чтобы иметь возможность завершить его уже сегодня. Вы обвинили меня во лжи…

— Но я же уже извинился!

— И я принял ваши извинения, а сейчас просто напоминаю вам тот момент, который вызвал у вас столь живой отклик. Это поможет нам в формулировании актуальной гипотезы.

— Да?

— Разумеется. Итак, я утверждаю, что Пирли не разрабатывал классификацию основных алхимических элементов, а лишь присвоил себе плоды чужого труда.

— Это не так!

— Обоснуйте.

— Об этом всем известно!

— Это не довод.

— Но это все знают!

— Повторю, это не довод. Помните, несколько сотен лет назад все люди знали, что наша планета плоская. А это не так.

— Но это совсем другое!

— Почему?

— Но… но… Есть же мемуары. Современники писали… и даже супруга Пирли писала…

— Уже лучше. Вы молодец. От мифических всех мы перешли к конкретным людям и, более того, к конкретным документам и записям, которые можем детально изучить и обсудить. Продолжайте. Что же писала Мария Степановна о своём обожаемом супруге и его трудах, а конкретно об его работе над классификацией?

— Она писала… Она писала, что он часто засиживался в рабочем кабинете до ночи. Что он заложил их дом, чтобы обеспечить всё необходимое для работы лаборатории. Она очень переживала по этому поводу, но всё удалось, и награда за труды покрыла все расходы и позволила им в дальнейшем жить безбедно…

— Ну что ж, вы пересказали кратко, но достаточно точно. Видно, что вы интересовались не только трудами, но и жизнью ученого. Похвально. А теперь давайте вспомним, кем была Мария Степановна?

— Ну как же? Супругой Эриха Пирли, — растерянно выговорил Николенька.

— Разумеется, — Петенька не отставал. — Но кроме того, кем она была по жизни?

— Она из довольно знатного, но обедневшего рода…

— Так.

— До замужества вела активную светскую жизнь, затем посвятила себя семье, воспитанию детей…

— Правильно. Помогала ли она супругу в его научной работе?

— Нет, что вы! Она сама не единожды писала в своих записках, что не разбиралась в алхимии абсолютно, и сетовала, что не может помогать супругу в его работе, и поэтому он вынужден нанимать сотрудников в лабораторию, и это тяжким бременем висит на их семейном бюджете…