Неудачник

Я нахожу дорогу с помощью фонарика своего телефона. Когда я иду, я смотрю на землю, чтобы следить за выбоинами и не вспоминать, когда я ходила по этой тропе в последний раз.

Не успеваю оглянуться, как оказываюсь на том месте, где когда-то стояла моя машина после того, как эвакуатор вытащил ее на берег. Освещена желтыми вращающимися фарами эвакуатора, стекающейся водой, покрытая грязью. Но это не первое зрелище, с которым я столкнулась в ту ночь, когда сошла с тропы и добралась до озера. Нет, это было гораздо, гораздо страшнее.

Воспоминания внезапно нахлынули на меня. Словно приливная волна, образы ужаса обрушиваются на меня, затрудняя дыхание.

Первое, что я увидела, была моя машина, наполовину погруженная в озеро. Багажник торчал из воды, а задний фонарь освещал деревья красным. Затем я увидела кучу на земле у кромки воды. Это была Кейси. Мокрая и дрожащая.

— Черт, — выдохнула я, мой голос прозвучал тоненьким и слабым в кромешной тьме.

Я помню, как я бросилась к ней. Кто-то протянул мне пиджак от смокинга. Кажется, Дюк. Я плотно обмотала его вокруг ее тела, оттолкнула упавшие пряди волос, налипшие на глаза. Она была едва в сознании и едва могла говорить.

Мое сердце замирает в горле. Пульс учащается при воспоминании о том, какой бледной была ее кожа. Тушь стекала по ее щекам.

Чувство, похожее на головокружение, выводит меня из равновесия. Я понимаю, что это странное ощущение — адреналин, который мое сердце посылает в кровь. Затем в моем черепе возникает низкий гул, а зрение сужается, и я не могу перевести дыхание.

Это была плохая идея. Я думала, что смогу справиться с этим одна. Я верила, что я достаточно сильна, но я гребаная обманщица. Я вовсе не сильная. И я задыхаюсь, когда дрожащей рукой набираю имя ЭрДжея на телефоне. Я задыхаюсь, когда звоню ему.

Он мгновенно берет трубку.

— Все в порядке?

— Нет, — шепчу я. — Я… — У меня перехватывает дыхание, и я хриплю. — Пожалуйста, прейди. Ты мне нужен.

— Сбрось мне местоположение, — приказывает он. — Я сейчас буду.

ГЛАВА 40 СЛОАН

ЭрДжей находит меня в том же месте, где я нашла Кейси в выпускной вечер. Не говоря ни слова, он бросается ко мне и опускается на колени, совершенно не обращая внимания на грязь, которая сочится на его джинсы. Я рухнула на него, чувствуя себя ребенком, прижавшись к его груди и безудержно плача.

— Слоан, — говорит он настоятельно. — Ей. Слоан. Все в порядке. Ты в порядке.

— Она была мертва, — заикаюсь я сквозь приступы дрожи. — Я даже не могла пойти к ней, потому что была уверена, что она мертва, и не хотела этого видеть.

— Ей, ей. — ЭрДжей притягивает меня в свои объятия и прижимает мою голову к своей груди. — Все в порядке. Вы обе в порядке.

— Она чуть не утонула. Прямо как наша мама.

— Я знаю, — шепчет он мне в волосы.

— Я даже не знала, что она жива, пока Дюк не поднял ее на руки и не крикнул, чтобы вызвали скорую помощь. А потом, позже, я часами сидела рядом с ее больничной койкой, наблюдая, как она приходит в сознание и выходит из него, а затем разрывается в истерике, когда вспоминает, как все было на самом деле. — Мои легкие горят от усилий дышать. — Отец приехал в припадке. В бреду, в панике. Он загнал меня в угол возле ее комнаты, чтобы прошипеть о том, как я могла позволить этому случиться. Как будто я и так не была травмирована.

Слезы текут по моим щекам при этом болезненном воспоминании. В тот момент, когда мы должны были сплотиться как семья, мы разошлись по швам.

Футболка ЭрДжея становится влажной под моим лицом, пальцы сжимают в кулаки ткань. Я боюсь, что могу утонуть в грязи, если он не будет держать меня в вертикальном положении. Я не чувствую своих ног.

— Мне жаль, — говорю я, фыркая.

— Нет. Мне так жаль, Слоан. Я не должен был позволять тебе приходить сюда одной. Я должен был пойти с тобой.

Я смотрю на него, мокрыми, опухшими глазами.

— Я не думала, что все будет так плохо.

— Все в порядке. — ЭрДжей поглаживает меня по спине маленькими, медленными кругами. — Ты в порядке. Клянусь.

— Нет. Я не в порядке. Люди всегда думают, что я держу себя в руках. Что я такая непробиваемая. Ничто не может меня задеть. — Моя нижняя губа дрожит, глаза снова щиплет. Это всегда было моим защитным механизмом. Реву и бью себя в грудь, чтобы отпугнуть хищников. Нельзя, чтобы они видели, как я боюсь. — Мне кажется, я начала верить в свою собственную чушь.

— Послушай меня. — Он отстраняется ровно настолько, чтобы провести большим пальцем по моей щеке, вытирая слезы. — Это настоящее дерьмо. Ты не в порядке. Ты и не должна. Я знаю, что мы только познакомились, но, судя по тому, что я видел, ты чертовски сильная, Слоан. Никогда не забывай об этом.

Из меня вырывается полу всхлип, полузадушенный смех.

— Нет. Я должна быть в порядке. Я должна, ЭрДжей. Я не могу позволить им увидеть, что я мягкая внутри.

— Мы все мягкие внутри, — грубо говорит он, продолжая вытирать мои слезы. — Но я понимаю. Если ты позволяешь людям видеть твою уязвимость, это дает им власть. Я близок?

Я кратко киваю.

— И ты этого не хочешь.

— Я не хочу этого, — отвечаю я слабым шепотом.