Неугасимый огонь

– Где избивал? – подался вперёд Муваталли, – в Киццувадне? Как же твой народ оказался там? Мы прежде не слышали о тебе. И почему ты изгнал Пиллию из его царства, а теперь ещё и обвиняешь его воинов в том, что они боролись с тобой на своей земле?

– Не слишком ты вежлив, – сказал царь, – раз влезаешь в разговор, даже не назвав себя.

Хуцция примирительно поднял руки ладонями вперёд.

– Сей высокородный воин зовётся Муваталли, – сказал наследник, – он начальник царских телохранителей и Первый Страж державы хатти. Наши обычаи позволяют ему говорить в присутствии царей без особого дозволения. Разве ваши – нет?

– Наши тоже, – спокойно ответил царь.

– В таком случае я хотел бы получить ответ на вопрос достойного Муваталли, – заявил Хуцция.

Александр медлил с ответом. Не потому, что обдумывал его. Все было обговорено и решено уже давно, ещё до начала похода. Наконец, он сказал:

– Хурриты, с которыми мы сразились в Киццувадне, назвали нас именем аххиява. Скажи, достойный наследник, известно ли тебе это племя?

– Известно, – кивнул Хуцция.

– А известно ли тебе, где лежат земли этого племени?

– На западе. Держава хатти соприкасается с ними.

– Хорошо ли ты знаешь этих аххиява? Похожи ли воины этого народа на моих воинов?

– По правде сказать, нет, – ответил Хуцция, – совсем не похожи. Однако Пиллия утверждал, что схожи ваши языки. Кроме того, жители Канахана причисляли вас к сему племени, а они часто страдали от набегов пиратов аххиява и, естественно, хорошо знакомы с ними.

Александр кивнул.

– Ведомо ли тебе, что войско моё пришло в Киццувадну не с далёкого запада, а с юга?

– И это ведомо.

– Знаешь ли ты пути, которыми многотысячное воинство могло пройти с запада на юг, так, чтобы хатти его не заметили?

Хуцция задумался и спустя минуту признал:

– Нет, таких путей мне не известно. Разве что морем, но я даже представить себе не могу, сколько потребуется кораблей аххиява, чтобы перевести такую рать, что стоит передо мной.

– В таком случае ты, верно, не удивишься моему ответу, как мы оказались в Киццувадне. Моё царство лежит на северо-западе от земель аххиява. Года не хватит, чтобы добраться оттуда в Киццувадну сухим путём. Несколько тысяч кораблей нужно, чтобы перевести всех моих людей морем. И здесь я и мои воины оказались по воле богов.

– По воле богов? – переспросил Муваталли.

– Именно так, Первый Страж.

Хетты переглянулись. Да, действительно, светловолосый все расписал так, что иного объяснения не придумать. Макандуша действительно, словно с неба свалились.

– Я возвращался на родину и предложил Пиллие пропустить моё войско. Он отказался. Мне осталось только сражаться.

Хуцция кивнул. Все это звучит столь же невероятно, сколь и логично. Воля богов... Пиллия пошёл против неё и поплатился. Что ж, объяснение происходящего удовлетворило наследника. Однако Муваталли ещё не исчерпал вопросов.

– Что же ты намерен делать дальше, царственный Алекшандуш? Идти на свою далёкую родину? Потребуешь, чтобы мы пропустили твоё воинство?

"И впустили лису в курятник".

– Нет, достойнейший. Я уже убедился, что путь очень долог и тяжёл. Всякое царство будет сражаться со мной, как Пиллия, и я источу свои силы. К тому же, верно, боги воспротивятся моему возвращению. Не зря же я был изгнан. Киццувадна – моя добыча. Я останусь там. Если же вы пожелаете вернуть трон своему союзнику – сражайтесь, – царь улыбнулся, – можем прямо сейчас начать.

Хуцция непроизвольно бросил взгляд на воинство макандуша.

– Боги не унизили бы Пиллию, будь он прав, – сказал наследник после недолгой паузы, – а нам, стало быть, нет нужды воевать. Раз все выяснилось, уведёшь ли ты своё войско теперь? Если желаешь получить Талзу, то должен огорчить тебя, я не знаю, где он.

– Пусть бежит, я не буду более преследовать его. Я уведу войско прочь. Но есть ещё кое-что.... Я не делал вам зла, хатти. Мои воины не чинили насилия в вашей земле. Боги свидетели тому. Вы же первые напали на меня, убили моих воинов. Я хочу получить возмещение.

– Справедливо, – кивнул Хуцция, чуть помедлив, – наш закон гласит, что за каждого убитого ты можешь получить четырёх человек.

Александр усмехнулся.

– Я пленил гораздо больше ваших воинов.

– Пленил? – поднял бровь Хуцция.

– Вероятно, он говорит о людях Тиватапары, – тихо сказал Муваталли.

– Ты ведёшь речь о воинах, что вступили в бой с тобою вчера? – спросил наследник.

– Не только о них, – ответил царь, – сейчас, когда мы разговариваем, мои воины вяжут ваших. Тех, что шли в хвосте колонны.

Хуцция скрипнул зубами.

– Это уловка, – процедил Муваталли, – он хочет убедить нас, что мы совершенно не в силах ему противостоять. Вероятно, потребует огромного выкупа.

– Мы и так не можем, – бросил наследник и снова взглянул на Александра, – чего же ты хочешь?

Царь молчал довольно долго, глядя Хуццие прямо в глаза. Тот выдерживал взгляд и титаническим усилием воли сохранял невозмутимость, хотя мысли неслись, словно испуганные зайцы.

– Я не желаю вашего унижения, – наконец сказал Александр, – поставим здесь, посреди поля, шатёр и проведём переговоры, не как враги.