Неугомонный

— Батюшка снарядил и направил в наше распоряжение вооруженную парусно-паровую яхту, дабы мы продолжили путешествие в большей безопасности. А еще он решил, что мне наконец пришла пора по-настоящему заняться навигацией и получить офицерский чин. Поэтому господин капитан расписал учебный процесс, и теперь офицеры тиранят меня на занятиях.

— Офицерский чин — девушке? — удивился Борис.

— И что с того? Вы, как замшелый старик, считаете, что женщина на корабле — к несчастью?

— Боже упаси! Просто пребываю в уверенности, что есть занятия, которыми девицам все же лучше не заниматься. Капитанская лицензия — да. Но офицерский чин военного флота… Как по мне, это перебор.

— Вы плохо изучали историю России, если не знаете о целой плеяде женщин-воительниц, от одного имени которых трепетали враги.

— Ничуть в этом не сомневаюсь. Но, признаться, не хотелось бы самому оказаться рядом со столь грозной особой, — с задорной улыбкой весело возразил он.

— Ну и пусть вас, — с нарочитой обидой ответила Катя. — Кстати, мне известно, что батюшка отдал приказ капитану в случае встречи с небезызвестным нам капером Бэнтли показать ему, почем фунт изюма. И в этой связи у меня есть вам предложение. Не желаете ли поступить на службу на нашу «Чайку» в качестве наводчика? Могу составить протекцию.

— То есть капитан вашей яхты вступит в бой, имея на борту двух девиц?

— А что в этом такого? — легонько пожав плечами, фыркнула Катя эдаким боевым котенком.

Яковенкова наконец решила, что они достаточно постояли на месте, и продолжила прогулку, двинувшись по тротуару. При этом она недвусмысленно дала понять, что Борису надлежит ее сопровождать. Бунтарка все же не могла себе позволить взять под руку молодого человека. Все хорошо в меру. Впрочем, он и без того был рад сопровождать ее, имея возможность находиться рядом и ощущать аромат ее духов.

Ч-черт! Вообще-то к такому он не готов. Вот плевать как-то, чего там в бороду, а чего в ребро. В голове появилась легкая эйфория, под ложечкой начал пульсировать волнительный холодок, а за плечами вдруг появились крылья. Романтик? Не без того. Многие его знакомые с годами становились сентиментальными, ну или всегда были таковыми, и только с возрастом отбрасывали в сторону маску неприступной мужественности.

— Насколько я понимаю, капитан как минимум несет ответственность за вашу безопасность.

— Ну и что. Береги честь смолоду. Слышали такое, Борис? — возразила Катя.

— Разумеется.

— Ну и каково это будет, если я спущу подобное этому подонку? Эдак раз найду оправдание своему бездействию, другой, а там и не замечу, как начну разменивать свою честь по мелочам. Нет уж!

— Очень надеюсь, что он все же не повстречается на вашем пути, как, впрочем, и любой другой бандит.

— Признаться, Боренька, я полностью разделяю твое мнение, — решила все же вступить в беседу Москаленко. — Этот подонок должен ответить за гибель моих мальчиков лично передо мной. Что же до места в экипаже… Катенька, мне бы не хотелось тебя разочаровывать, но боюсь, капитан не станет тебя слушать в данном вопросе. Поэтому не стоит обнадеживать нашего друга. И не надо на меня так смотреть. Разумеется, ты боярышня, и разумеется, твое слово на борту «Чайки» не последнее. Но только в рамках дозволенного. И ты о том прекрасно знаешь.

При этих словах девушка бросила на Измайлова взгляд, полный разочарования и обиды. Капитан и не подумал бы ей отказывать, но он непременно сделает это по просьбе Москаленко, в этом у Кати не было и капли сомнений.

— Но я ведь могу пригласить на борт моего друга? У нас имеются свободные каюты.

— Разумеется, можешь. Это просто великолепная идея, — с неподдельной радостью заявила Елизавета Петровна.

И эдак выглянув из-за Катиной спины, посмотрела на Бориса, шедшего по другую ее руку. А вот в облике Кати, которая было обрадовалась найденному выходу, тут же появилась неуверенность. И вызвана она была в первую очередь приподнятым настроением ее компаньонки. Получается, она сама, своими руками поможет Москаленко приблизиться к объекту своих желаний.

Признаться, Борис бы с удовольствием оказался на борту яхты, но это шло вразрез как со здравым смыслом, так и с его планами. Единственное, на что он мог пойти, это немного задержаться на Нампуле и составить Кате компанию. Скажем, на охоте. Она тут не так уж и дурна. По поводу того, что они раскроют его личность, Борис не переживал. Знакомых, которые могли бы уличить его в двуличии, у Измайлова здесь не было. Сеньор Силвейра или кучер его не опознают. Так что отсюда опасности никакой.

Хотя, признаться, главной причиной отказа стала та, что Москаленко непременно навестит его в каюте с недвусмысленными намерениями. Теперь у него нет никаких сомнений относительно ее желания вбить клин между молодыми людьми. Злится ли он на нее за это? Вовсе нет, она по-своему права. Но и подыгрывать ей не станет. Просто потому, что не хочет расстраивать Катю.