Неуловимая невеста

Вспомнив цель, с которой их пригласили, Эмили откашлялась, сочувственно улыбнулась бегум, наклонилась ближе и прошептала:

— Дорогая бегум, должна предупредить вас, что облачение, в котором вы встретили нас сегодня, не выдержит никакой критики при любом европейском дворе.

Женщина нахмурилась и оглядела свою прозрачную блузу.

— Эти одеяния считаются вполне приличными для дамы, собирающейся ужинать с гостями в доме мужа.

— Вы правы. Приличными. Здесь. Но уверяю вас, появление в Европе в подобном виде вызовет скандал. И простите, если напомню, что причина нашего появления здесь — желание бея убедиться в том, что вы и придворные достаточно узнали европейские обычаи, чтобы избежать нежелательных инцидентов.

Бегум задумалась. Но почти сразу же повернулась и спросила Гарета.

— Все так, как говорит ваша майорша? Если я появлюсь в такой одежде, произведу дурное впечатление на окружающих?

Гарет плотно сжав губы, кивнул:

— Общество воспримет это как оскорбление. Никто вас не одобрит, а знатные дамы скорее всего… — Он осекся и поспешно продолжил: — Не пригласят вас на званые вечера.

Бегум сразу словно завяла и почти умоляюще спросила Эмили:

— Я должна прикрыться? Как вы?

Эмили оглядела свое бледно-янтарное шелковое платье с круглым вырезом, отделанным кружевом, и высокой талией. Над подолом юбка была украшена широкой кружевной оборкой. От шеи до подола шел ряд янтарных с серебром пуговиц.

— Да, точно так же. Но ваши платья могут иметь более богатую отделку. — Она коснулась искусной вышивки золотой нитью на рукаве бегум. — Вроде этой. В Европе положение определяется качеством ткани и изысканностью отделки. А не различными фасонами.

— Понимаю…

Бегум выглядела не столько задумчивой, сколько расчетливой. Но тут в дверях появился толстяк, и она поспешно улыбнулась Гарету.

— Наш ужин готов.

Взглянув на толстяка, она что-то сказала по-арабски. Тот с низким поклоном удалился.

— А потом, — добавила она, — вы можете наставить меня в том, что я больше всего желаю знать.

Гарет переглянулся с Эмили и истово попросил Бога о том, чтобы на уме у бегум были только платья, шляпки и правила этикета. Только бы все, что он прочел в ее взглядах и улыбках, так и осталось на уровне взглядов и улыбок!

К сожалению, надежд на это почти нет, но пока бегум продолжает считать, что он и Эмили женаты, он… они должны быть в безопасности.

Ужин, поданный на чеканных медных блюдах, не имел никакого отношения к европейской кухне. К счастью, он и Эмили почти все это время ели арабские блюда и поэтому без колебаний приступили к еде. В отличие от многих английских барышень, которых знал Гарет, ела Эмили вовсе не как птичка, а ее вкусы были достаточно разнообразными.

Вскоре после начала ужина Эмили похвалила повара бегум и умело повела беседу о том, как должна себя вести хозяйка в присутствии гостей за столом.

Беседа продолжалась, пока евнух бегум — Гарет наконец догадайся о причине довольно странной внешности толстяка — не поставил на стол сладости и фруктовые желе. Налив в крошечные чашечки густого черного кофе и оставив изящный кофейник, он с низким поклоном удалился.

Бегум повернулась к Гарету. Глаза ее горели предвкушением.

— А теперь, майор, вы должны научить меня флирту. Я слышала, это модное развлечение при всех европейских дворах. — Она подалась к Гарету. Тот едва подавил порыв отодвинуться. Не отрывая от него взгляда, она нежно промурлыкала: — Вы покажете мне, как это делается? — Кончик ее языка медленно обвел нижнюю губу. — Покажете все, до мельчайших подробностей?

Она уже успешно овладела основами.

Гарет едва не высказал эту мысль вслух, но как он мог отказаться, не оскорбив бегум? Да их с Эмили просто зашьют в мешки и сбросят в море! Ведь он даже не мог обратиться за помощью к британскому правительству!

Бегум придвинулась еще ближе.

Мысли Гарета лихорадочно метались в поисках выхода. Он не смел посмотреть на Эмили. Не смел отвести взгляда от опасности.

Бегум потянулась к нему и зазывно откинула голову.

Гарет хотел вскочить и уйти, но не встал. Не смог. Слишком велико будет оскорбление. Отчаянно борясь со своими инстинктами, он словно окаменел.

— Нет! — возмущенно воскликнула Эмили. Она тоже словно впала в ступор, наблюдая за бегум. Не в силах поверить, что эта женщина попытается поцеловать Гарета в присутствии жены, пусть и мнимой!

Но как только чары были разрушены, она стала повторять как заведенная:

— Нет. Нет. Нет!!! — Протянув руку, она смело оттащила бегум подальше от Гарета и его губ.

Правда, он не слишком стремился коснуться ими губ бегум. Но какого черта он думает, позволяя ей подобраться так близко?!

Глядя в потрясенное лицо бегум, Эмили сухо пояснила:

— Так не делается! Ни при одном европейском дворе!

Бегум нахмурилась и, ощерив зубы, прорычала:

— Я точно знаю, что замужние леди спят с джентльменами, которые не являются их мужьями! И не важно, женат джентльмен или нет, для них верность ничего не значит. Разве это неправда?

Эмили распознала в ее словах вызов, который смело встретила.

— Да, но вы, как иностранка, не знаете всех нюансов. Всех тонкостей.