Неумолимая королева (ЛП)

Я снова сосредоточил свое внимание на мистере Маркетти. «Ваш модный бренд в Италии потрясающий», — похвалил я. «Я написал об этом статью в колледже. Очень впечатляет то, как вы расширили свой дом моды, включив в него предметы роскоши, сделав его всемирно признанным именем».

«А ты? Что ж, теперь я впечатлен», — сказал он с улыбкой, и я подозревал, что он пытается поднять настроение. Он не был похож на человека, который дарит искреннюю улыбку кому попало.

Первые звуки скрипичных струн Ислы разнеслись в воздухе, и это был мой сигнал о том, что представление вот-вот начнется. «В любом случае, еще раз спасибо. Мне нужно попасть за кулисы».

Черт возьми, этот человек был напряженным. Я повернулся, чтобы уйти, но голос Папы остановил меня. «Рейна, после выступления ты сможешь меня найти? Нам нужно поговорить."

Я с любопытством изучал его, ожидая объяснений. Когда он этого не сделал, я просто кивнул и помчался прочь.

Следующий час я с волнением наблюдал, как мои замыслы воплощаются в жизнь. Модели расхаживали по подиуму, Феникс играл на пианино, толпа была занята. Мои друзья даже смоделировали несколько пьес, прежде чем вернуться к своим инструментам. Вечер был прекрасен.

За одним небольшим исключением.

Я все время чувствовала на себе его взгляд, в то время как слова, которые он когда-то произнес, молча насмехались надо мной, проверяя мою решимость.

Ты и я против всего мира .

22

АМОН

п

Облизав пустой угол, я прислонился к стене и засунул руки в карманы, представляя себе мир, в котором у нас может быть счастливый конец. Тот, где мы не были родственниками и могли иметь все это. Вместе.

Ты и я против всего мира. Это должно было быть нашим девизом в жизни.

Комната была наполнена гостями, музыкой и модными моделями. Мой брат находился на другом конце комнаты и разговаривал с Ромеро и Маркетти. Мне не было интересно слушать, что сказал этот ублюдок.

Вместо этого мои глаза были прикованы к подиуму, а точнее к женщине, которая была для меня закрыта. Она шла по сцене в своем любимом цвете, держа за руку маленького мальчика, который, казалось, был расстроен тем, что на нем костюм. Ребенок выглядел смутно знакомым, но я не мог сосредоточиться. Все мое внимание было на ней.

Она подарила ему одну из своих мягких, ободряющих улыбок и пробормотала что-то, что, казалось, успокоило маленького мальчика. После того, как они покружились влево и вправо, позволяя публике аплодировать им, она спустилась по ступенькам, завершив представление.

Луна и звезды не могли сравниться с блеском Рейны. Прошла тысяча сто шестьдесят девять ночей с тех пор, как я в последний раз держал ее на руках и целовал, и до сих пор я думал о ней каждый раз, когда кладу голову на подушку.

Я смирился с истиной: я принадлежал ей. Она была единственным хорошим существом в моем мире, и забыть ее было невозможно.

Когда небольшой оркестр начал свое выступление, я наблюдал, как Рейна подошла к пожилой женщине в зале, они болтали и смеялись. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, кем была другая женщина.

Оба.

Женщины засмеялись, перекинулись несколькими словами, затем Рейна взъерошила темные волосы мальчика и поспешила прочь, не заметив моего присутствия.

Чувство утраты охватило меня, но я засунул его в угол, где ему и место.

Я видел, как она разговаривала со всеми с улыбкой на лице. Её было легко узнать в толпе по розовому платью и кудряшкам. Она принадлежала к элите.

Уголки моих губ изогнулись впервые за много лет, когда я увидел свою коричневую девочку в таком цвете. Некоторые вещи никогда не менялись.

Достав телефон, я быстро набрал сообщение своему бизнес-менеджеру и поручил ему купить все модели Рейны и распространить их по бутикам в моих отелях. Они бы пополнили мою приличную коллекцию; мои покровители были совершенно очарованы ее одеждой.

«Амон».

Я заставила себя улыбнуться и повернулась к Эйдену Каллахану. Шурин Луки ДиМауро, который был его посредником в Омерте.

«Каллахан».

— Я удивлен видеть вас здесь, — заметил он со скучающим выражением лица, но глаза его внимательно следили за всеми.

"Так же."

Он пожал плечами. «Лука назвал это дерьмовым шоу, поэтому, конечно, он подумал, что я захочу его посмотреть».

— И ты сделал это?

Его взгляд остановился на друзьях Рейны, и что-то мелькнуло в его голубых глазах. Был один способ узнать Каллахана: его голубые глаза были электрическими. Они были у его сестры, как и у его сумасшедших братьев-близнецов.

«Может быть», — криво ответил он, и я смотрел на него с изумлением. Я бы сказал, что он слишком стар для кого-либо из друзей Рейны, но раньше я заметил, как Исла пялится на Энрико Маркетти, так что можно было с уверенностью предположить, что девочки не знают границ. — Я вообще-то рад, что застал тебя одного.

Я приподнял бровь. «А почему?»

За последние три года я нечасто бывал в Европе. Видимо, мне нужен был целый континент между мной и Рейной, чтобы забыть ее. И посмотрите, какую пользу это принесло .