Неведомое

Кирилл щёлкнул выключателем, но лампочка в коридоре перегорела. Они прошли в комнату, где единственное окно выходило на жёлтый обшарпанный фасад. Квартира вряд ли видела ремонт в минувшие полстолетия, а сколько здесь не убирались, Лия не хотела думать. Затхлый воздух отдавал сыростью. И всё же старинная мебель и тканевые обои говорили о благородном происхождении прежних владельцев – даже боязно дотрагиваться до чего-либо. Кирилл же хладнокровно свалил груду одежды с дивана и улёгся, закинув ноги на стену.

– Так почему ты переехал?

– Мне казалось, в Москве найти кого-то по фамилии Вигар будет проще. Ну и я был прав. Пара месяцев, и я наткнулся на Жанну.

– И где ты искал однофамильцев?

– Да где только не искал. Школы, училища, больницы…

– А в интернете не пробовал?

– Самая умная, да? Нет там ничего. Все как будто боятся свою фамилию светить. Вот ты, например, как подписываешься?

Лия смутилась и не ответила.

– Списки пропавших, – продолжал Кирилл. – Казалось бы, очевидно – уходят и не возвращаются. Но кто-то словно подчищает информацию.

– Ещё они меняют фамилии.

– И это тоже. Короче, я уже отчаялся. Даже думал за границу податься…

– Понятно, – кивнула Лия, поспешно набирая Жанне смску о том, что они с Кириллом в Питере. Потом подняла голову. – Хотя нет, ничего не понятно. Зачем тебе всё это? Ты ведь и так знаешь про инициацию.

Кирилл неопределённо дёрнул плечами. Встал, подошёл к столу, рассеянно принялся перебирать бумажки.

– Серьёзно, зачем мы сюда пришли? Разве мы не должны покорять стихии?

– Должны, – глухо ответил он. – Но я не мог не побывать здесь перед…

Он взял очередной листок и замер. Лия осторожно заглянула через плечо.

Кирилл держал страницу из клетчатой тетради, где были начерканы рисунки – рукой человека, который вряд ли оканчивал художественную школу. Вертикальная черта делила лист напополам. В первом столбике – какой-то зверёк, судя по хвосту, лиса; потом костёр; потом три волнистые линии. Во втором одна картинка – птица с распахнутыми крыльями.

Кирилл нашарил ручку и пририсовал в первую половину облако, а во вторую – букву S с глазиком и раздвоенным языком.

– Это стихии, да? – спросила Лия. Он кивнул. – Второй столбик – ты. А первый?

– Какая разница?

– Ну и ладно, не говори. Но я вряд ли помогу, если ты так и будешь всё скрывать. У нас ведь одна цель, Кирилл.

– Хорошо, – Кирилл резко обернулся к ней, посмотрел сверху вниз. – Что ты хочешь знать?

Лия вскарабкалась с ногами на подоконник. Тихо спросила:

– Одолеть стихию – значит выжить?

Кирилл кивнул.

– Я прыгнула с крыши, но не расшиблась, а научилась летать. Когда мне было десять, я выбралась из горящего леса. Мчалась сквозь огонь, и хоть бы что. А превращаться… в пять лет меня едва не сбила машина, а я проскользнула под колёсами. Уже кошкой. Трижды я могла умереть, но каждый раз лишь обретала новый дар. Получается, нам нужно выйти навстречу смертельной опасности?

– Так.

– Ты давно это узнал – и ничего не делал? Искал того, с кем через это пройти?

– Чего ты меня пытаешь? И так всё поняла, – криво улыбнулся Кирилл. – Да, я боялся. Боялся, ясно?

– А теперь?

– А ты как думаешь?

– Не бойся, – ласково шепнула она. – Я с тобой.

Лия ожидала чего угодно, но только не того, что Кирилл после этих слов вскочит и заревёт:

– Не смей так говорить!

– В смысле? – пролепетала она.

– Ты! Ты сказала то же, что и она, когда… когда…

Кирилл вырвался из комнаты, и до Лии донёсся дикий вопль и град ударов по стене. Ошеломлённая, она сидела, не в силах шевельнуться.

Он вернулся минут через пять, бесстрастный, невозмутимый:

– Извини. Наверное, не стоило сюда приходить. Сразу столько… Я всё расскажу. Может, чаю?

Лия кивнула, и Кирилл ушёл на кухню. В ожидании она бродила по комнате и осматривалась. От глаз не укрылись коробки со старыми платьями и разными безделушками. О чём будет история Кирилла, она уже знала.