Неведомые земли. Том 1

Видимо, до македонского царя не дошли сведения об исследованиях Скилака, проведенных за 200 лет до этого (см. гл. 15). Александру пришлось все начинать сызнова. Удивительно, что персы в VI в. и греки в IV в. до н.э. преследовали одни и те же географические цели: выяснить очертания побережья от Инда до Евфрата и Тигра и от той же реки до известных им северных берегов Красного моря.

В обоих случаях главной задачей было осуществить плавание по морю от Инда до Евфрата. Почти такое же плавание, какое в 518 г. до н.э. совершил [225] Скилак из Карианды по повелению Дария, в 325/24 гг. до н.э. осуществил по приказу Александра друг его юности Неарх, которого он назначил командующим флотом. Неарх был уроженцем Крита,[16] хотя сам себя называл македонцем, возможно в связи с тем, что у его отца было поместье у Амфиполиса.[17]

В своем весьма ценном труде об Александре, на который мы уже ссылались в предыдущей главе, Берве высказал мнение, что эти плавания вдоль побережья прежде всего преследовали цель выяснить, являются Красное море и Персидский залив внутренними морями или заливами океана.[18] Автор не склонен думать, что была необходимость в таком выяснении. Вспомним о частых плаваниях египтян из Красного моря в Индийский океан, об отдельных путешествиях в Индию из гаваней Красного моря (см. гл. 1, 9, 31) и о восходящих к IV тысячелетию до н.э. морских связях между Индией и Двуречьем. Учитывая все эти факты, трудно предположить, что ко времени Александра Македонского в Египте и Месопотамии еще не было ясного представления о природе этих окраинных морей. Тоже относится и к Персии, где, безусловно, еще сохранились воспоминания о плавании Скилака (гл. 15) и о последующих походах Дария в Индию. Еще Геродот за 100 лет до Александра указывал на возможность плавания от Инда до Красного моря (см. гл. 15); Папастафон доказал, что отчет Скилака мог быть частично известен Неарху.[19]

Своей морской экспедицией Александр преследовал одновременно как научно-географические, так и политические цели. Несомненно, у Александра была сильная склонность к географии, и в этом отношении среди государей с ним могли сравниться, пожалуй, только Юба II, царь Мавритании, и английский король Альфред Великий.[20]

Александра с полным основанием можно назвать Генрихом Мореплавателем древности.[21] Впрочем, любовь к исследованиям сочеталась у Александра с намерением постепенно, совершая все новые и новые военные походы, подчинить своему владычеству весь мир. За установлением морских путей между Индией и Красным морем должно было последовать плавание вокруг Африки. Но и оно в свою очередь «намечалось лишь как первое звено в цепи путешествий и военных походов, при помощи которых Александр рассчитывал [226] осуществить господство над миром, в соответствии с теми географическими представлениями, которыми он обладал».[22]

Итак, плавание Неарха было лишь первой географической экспедицией, за которой должны были последовать многие другие. Ранняя смерть Александра помешала осуществлению этих планов.

В целом флот, если достоверно сообщение Арриана, находился в плавании 130 дней, из которых 61 день он затратил на морской поход. Сообщение Плиния, будто плавание продолжалось 7 месяцев, видимо, не точно. Согласно утверждению Барнеса, для постройки кораблей были использованы прекрасные кедровые рощи в верховьях Гидаспа в Кашмире.[23] Пункт отправления флота в экспедицию не установлен; известно лишь, что он расположен где-то в области Инда. Началось плавание, согласно расчетам Бергера,[24] 21 сентября 325 г. до н.э. Около 9 декабря должна была совершиться высадка на Гедрозийское побережье и примерно 15 декабря — встреча Неарха с Александром в тыловых районах этого побережья. Дальнейшее плавание продолжалось приблизительно с 20 декабря, а прибытие в устье Евфрата у Диридотиса приходится примерно на 27 января 324 г. до н.э. Расчеты Брецля лишь незначительно отклоняются от этих дат. Начало плавания он датирует концом сентября, прибытие в Персидский залив — декабрем, достижение Евфрата — февралем и вступление в Сузы — серединой февраля. Александр, который тем временем с большими потерями провел свое войско через гедрозийскую пустыню в Персию и Месопотамию, устроил возвратившемуся в Вавилон Неарху почетную встречу и щедро вознаградил его за совершенный подвиг. Спустя год, находясь на смертном одре, царь приказывал рассказывать ему о событиях этой морской экспедиции.[25]