Читаем Неведомые земли. Том 1 полностью

Самые ранние сообщения о древних еврейских колониях в Китае привез в Европу в XVII в.[12] Николай Тригальтий. Особенно ценное сообщение содержится в письме, написанном из Кайфына патером Жаном Полем Гозани патеру-иезуиту Хосе Суаресу 5 ноября 1704 г.[13] В этом письме, между прочим, [376] сообщается, что китайцы называли евреев тяо цинь-цяо и что еще в начале XVIII в. в Кайфыне 7 еврейских семейств славились тем, что вели свое происхождение от первых переселенцев, пришедших в страну во времена Ханьской династии. Сообщаются и фамилии этих семейств: Тао, Цинь, Хе, Као, Темань, Ли и Най. Первые еврейские переселенцы прибыли якобы в Китай из Персии и сохранили даже в разговорном языке некоторые персидские слова. Но было бы ошибкой предположить, что переселенцы попали из Персии в Китай по сухопутной дороге, через Хорасан и Самарканд.[14] С 23 г. до н.э. и по 87 г. н.э. в Центральной Азии нельзя было совершить такое путешествие по суше (см. гл. 57). Гораздо более правдоподобно предположение, что переселенцы прибыли в Китай морским путем.

Более поздние исследования этого вопроса специалистами не привели к большему единодушию. Тобар[15] придерживается того мнения, что наибольшего доверия заслуживает устное предание о переселении евреев в Китай при императоре Мин-ди. Грец, напротив, полагает, что дату этого события следует значительно сдвинуть и появление первых переселенцев в Китае рассматривать как следствие сильного преследования евреев в Персии в 231 г. н.э., когда «и Китай должен был получить свою долю еврейского населения».[16] Однако эта концепция произвольна и не заслуживает доверия, так как противоречит ясному и вполне правдоподобному сообщению, что евреи поселились в Китае при династии Хань. Между тем в 231 г. в Китае правила уже не династия Хань, а династия Вэй (221—263).

Последние годы правления императора Мин-ди следует считать действительной датой переселения, тем более что это событие можно легко связать с происшедшим в то же время (5 августа 70 г.) захватом Иерусалима римлянами. Как известно, это было причиной рассеяния евреев по различным странам. Индийские предания говорят о том, что первые еврейские поселения на Малабарском береге появились сразу же после катастрофы 70 г.[17] Это представляется вполне правдоподобным. Тогда же якобы в Индию попало 80 евреев из Персии.[18] Вполне вероятно, что в то же время несколько еврейских семейств отправилось через Южную Индию, сообщавшуюся тогда по морю с Китаем, в Восточную Азию.

Глава 53. Индийская колонизационная экспедиция на Яву

(78 г. н.э.)[1]

Исторические предания Явы содержат подробное сообщение о многочисленной группе людей из Калинги, которая высадилась на этом острове, цивилизировала жителей и отметила время своего прибытия введением новой эры, 1-й год которой соответствовал 75-му. Достоверность этого рассказа, несомненно, доказывается многочисленными великолепными памятниками индуизма, которые еще и сейчас существуют на Яве, и тем обстоятельством, что хотя разговорный язык там малайский, религиозным языком исторических и политических документов и большинства надписей является санскрит.[2]

* * *

Якоби полагает, что индийские колонизационные путешествия в Индокитай должны были происходить еще в IV или V в. до н.э.[3] Это вполне вероятно, если, как уже излагалось выше (гл. 23), около 300 г. до н.э. были установлены морские связи между равниной Ганга и Китаем. Основанное в VIII в. до н.э. государство Калинга в бассейне Ганга вело оживленную торговлю с другими индийскими, а также заморскими странами еще задолго до начала нашей эры. Плавая вдоль побережья материка, суда из Калинги в ранние времена ходили до Цейлона. Вполне вероятно, что в то же время они достигли уже Зондских островов, ибо, как и при плавании на Цейлон, они могли легко попасть на Яву, не теряя из виду берега. Индийские моряки уже умели пользоваться муссонами, и более дальние плавания в открытом море их не страшили.[4] Доказано, что в Бирме они проявляли большое усердие как в торговле, так и в миссионерской деятельности, распространяя буддизм. В этих те целях индийские моряки могли при случае совершать и более дальние плавания.

В свете этих фактов, относящихся к очень раннему периоду индийской истории, следует рассматривать и колонизационную экспедицию на Яву [378] в 78 г. н.э.[5] Индийский ученый Мукерджи назвал ее «одним из самых славных событий в истории Индии».[6] Речь идет о массовом переселении на Яву индийских колонистов из государства Калинга, расположенного между Гангом и Кистной.

Каким эпохальным считалось это событие, лучше всего доказывает то обстоятельство, что оно явилось началом нового летосчисления в яванской хронологии. Индийцы с Ганга «основали колонию, построили укрепленные и открытые города и развернули торговлю со своей родиной, которая продолжалась на протяжении многих веков» (Мукерджи).

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода
1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода

Правда о самом противоречивом князе Древней Руси.Книга рассказывает о Георгии Всеволодовиче, великом князе Владимирском, правнуке Владимира Мономаха, значительной и весьма противоречивой фигуре отечественной истории. Его политика и геополитика, основание Нижнего Новгорода, княжеские междоусобицы, битва на Липице, столкновение с монгольской агрессией – вся деятельность и судьба князя подвергаются пристрастному анализу. Полемику о Георгии Всеволодовиче можно обнаружить уже в летописях. Для церкви Георгий – святой князь и герой, который «пал за веру и отечество». Однако существует устойчивая критическая традиция, жестко обличающая его деяния. Автор, известный историк и политик Вячеслав Никонов, «без гнева и пристрастия» исследует фигуру Георгия Всеволодовича как крупного самобытного политика в контексте того, чем была Древняя Русь к началу XIII века, какое место занимало в ней Владимиро-Суздальское княжество, и какую роль играл его лидер в общерусских делах.Это увлекательный рассказ об одном из самых неоднозначных правителей Руси. Редко какой персонаж российской истории, за исключением разве что Ивана Грозного, Петра I или Владимира Ленина, удостаивался столь противоречивых оценок.Кем был великий князь Георгий Всеволодович, погибший в 1238 году?– Неудачником, которого обвиняли в поражении русских от монголов?– Святым мучеником за православную веру и за легендарный Китеж-град?– Князем-провидцем, основавшим Нижний Новгород, восточный щит России, город, спасший независимость страны в Смуте 1612 года?На эти и другие вопросы отвечает в своей книге Вячеслав Никонов, известный российский историк и политик. Вячеслав Алексеевич Никонов – первый заместитель председателя комитета Государственной Думы по международным делам, декан факультета государственного управления МГУ, председатель правления фонда "Русский мир", доктор исторических наук.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Вячеслав Алексеевич Никонов

История / Учебная и научная литература / Образование и наука