Неведомые земли. Том 4

Имя Кана мало известно. Но если даже этот первооткрыватель и не совершил такого деяния, отблеск которого доходит до нас через столетия как свидетельство о величии человеческого духа, все же его достижения по своему значению стоит неизмеримо выше успехов тех «кавалеров», которых до этого дюжинами посылали принц Генрих и король Аффонсу к берегам Западном Африки для открытия новых земель. Беккер был прав, когда писал: «На его долю выпала честь открытия 1450 миль морского побережья, что являлось большим достижением…»[1261].

Рис. 16. Португальский пaдpaн на мысе Кросс. Хранится и берлинском Океанографическом институте.

Что касается Бехайма, то африканское плавание 1485/86 г. явилось для него началом больших научных достижений. Как мы уже знаем, он вернулся в Португалию самое позднее в начале октября 1486 г. В том же году, следовательно, до 25 марта 1487 г., Бехайм снова переселился на Азорские острова, где провел затем четыре года. Жил он там главным образом на острове Фаял[1262], где стал затем зятем губернатора — фламандца Йобста ван Хуртера. В 1491–1493 гг. Бехайм вернулся в родной город Нюрнберг, несомненно, чтобы заняться своими личными делами, и изготовил здесь знаменитое «Земное яблоко», первый известный нам глобус. Этот глобус заслуженно считается «одной из величайших историко-географических ценностей, какими обладает Германия»[1263], и приобрел огромную важность для географии. Как уже говорилось выше, глобус Бехайма дает наиболее яркий образец географических представлений Тосканелли. Несомненно, Бехайм ознакомился в Португалии со знаменитой картой Тосканелли. Первым стимулом к созданию «Земного яблока» было, видимо, замечание Тосканелли, что предполагаемое положение неизвестных стран на западе от Атлантики можно гораздо лучше изобразить на шаре, чем на карте.

Подробнее о жизни Бехайма будет говориться в гл. 196. Во всяком случае, после 1493 г. он вернулся в Португалию и, видимо, жил сравнительно долго на Азорских островах. 29 июня 1507 г., в 48-летнем возрасте, Бехайм трагически погиб от чумы, свирепствовавшей в Лиссабоне.

Напомним, что Бехайм, несомненно, был самым выдающимся из средневековых немецких путешественников. Во всех плаваниях доколумбова периода немцы принимали очень мало участия. Шильтбергер, о скитаниях которого говорилось в III томе (см. гл. 154), отнюдь не по своей воле познакомился с новыми странами. Хотя даже Бизли по заслугам называет книгу Шильтбергера «первым важным вкладом немца в европейскую литературу о путешествиях»[1264], все же этого автора нельзя считать исследователем. В одном ряду с Бехаймом можно поставить только адмиралов Пининга и Потхорста (см. гл. 188), но их чаще считают датчанами, а не немцами. В отличие от них Бехайм, хотя провел большую часть своей жизни в Португалии и свои самые значительные плавания предпринимал находясь на службе у португальской короны, все же оставался немцем и был тесно связан со своим родным городом Нюрнбергом. Да и знаменитый глобус Бехайма — великолепное свидетельство его эрудиции — не только изготовлен в Нюрнберге, где остался навсегда, но и снабжен надписями на немецком языке. Поэтому у нас есть все основания считать Бехайма выдающимся немецким географом и путешественником-исследователем доколумбовой эпохи. Император Максимилиан I вполне правильно сказал о нем: «Среди моих подданных никогда не было более крупного путешественника, и никто не посетил таких отдаленных частей Земли, как Мартин Бехайм».

Глава 196. Мнимое открытие Америки и Магелланова пролива Мартином Бехаймом (около 1487 г.)

21 октября 1520 года нашли мы под 51° ю. ш. мыс, который назвали по имени 11 000 дев, так как тот день был праздником этих святых. Без знаний Эрнандо Магеллана мы не нашли бы этого пролива, так как все капитаны остальных судов придерживались противоположного мнения и полагали, что с другой стороны нет выхода. Но Эрнандо знал, что может пройти через почти незаметный пролив, так как он в сокровищнице Португальского короля видел пролив на морской карте, изготовленной выдающимся мужем Мартином из Богемии (mа Hernando sapeva, che vi era questo stretto molto occulto, per il qual si poteva navigare, il che aveua veduto descritto sopra una Charta nella Thesoraria del Re di Portogallo, la qual Charta fu fatta per uno eccellente huomo, detto Martin di Boemia)[1265].

* * *