Неведомые земли. Том 4

Если до нас дошло, хотя и скупое, но вполне достоверное описание 25-летнего путешествия венецианского купца Николо Конти, то за это мы должны быть благодарными главным образом папе Евгению IV (1431–1447). Как сообщается в начале приведенного выше источника, Конти по возвращении на родину обратился к папе с просьбой об отпущении грехов. Путешествуя по странам, населенным фанатиками мусульманами, он был вынужден отречься от христианства и Припять ислам, чтобы не подвергать опасности себя и свою семью. Папа дал Конти отпущение грехов, но по вполне понятным причинам возложил на ренегата в качестве эпитимии обязанность продиктовать рассказ о своих приключениях папскому секретарю. Только благодаря этому мы получили сведения о путешествии Конти, в противном случае мы не знали бы о нем ничего. Поджо Браччолини — тот самый человек, который является главным героем прекрасной новеллы Мейера «Плавт в женском монастыре», — изложил этот отчет на латыни[97]. Однако, несмотря на предусмотрительность папы, отчет Конти чуть было не погиб для потомства. Когда Рамузио попытался в XVI в. отыскать эту рукопись, он не нашел во всей Италии ни одной ее копии. Только с большим трудом удалось ему наконец обнаружить один, видимо, дефектный список перевода на португальский язык, сделанный по приказу короля Мануэла Великого. Этот список он положил в основу своего итальянского перевода[98]. Позже появились переводы, на французский[99] и английский[100] языки, новый перевод на итальянский[101] и др. Остальные списки и сам оригинал Браччолини пропали бесследно. Один отрывок содержится в рукописи Браччолини «О превратностях судьбы», которая в 1723 г. была опубликована в Париже, но это издание стало большой редкостью. Наиболее известен и чаще всего используется вариант Рамузио который, однако, Пешель с полным правом называет «почти негодным»[102], так как в действительности он представляет собой обратный перевод на итальянский сокращенного португальского перевода с итальянского оригинала.

Путешествовал Конти, видимо, не по каким-либо совсем неведомым странам, а, насколько мы в состоянии проследить его маршрут, по всем важнейшим торговым областям Дальнего Востока. Среди них были, конечно, и такие, которые европейцы едва ли посещали до Конти.

Первым из известных нам европейцев побывал Конти в глубине Индии, пересек Декан и, следуя вверх по Гангу, добрался, очевидно, до окрестностей Раджмахала[103]. Позже он посетил бассейн Иравади, причем проник далеко в глубь страны до города Ава, где после Марко Поло вряд ли бывали европейцы. Весьма вероятно, что оттуда Конти перешел в Китай. Ведь как раз от Иравади раньше весьма охотно начинали путь в Китай (см. т. I, гл. 62 и т. III, гл. 126). В сохранившемся до нас тексте здесь, к сожалению, имеется большой пробел. Возможно, это объясняется тем, что автор португальского перевода латинских записей Поджо Браччолини, который сохранился только в сборнике Рамузио, интересовался лишь индийскими областями и пренебрег записями, относящимися к Китаю. Еще Гумбольдт установил, что сохранившаяся часть отчета о путешествии Копти, «к сожалению, очень не полная»[104].

Юл считает, что город, который Конти называет «Немптай», рассказывая о нем как о самом многолюдном в Китае, несомненно, был Нанкином[105] — императорской резиденцией того времени[106]. Сообщение Конти, несомненно, свидетельствует о том, что он сам видел Нанкин. Автор этих строк может добавить новое доказательство, которое подтверждает правильность предположения Юла. Профессор Лемке (Берлин, Вильмерсдорф), хороший знаток средневекового Китая и исследователь Марко Поло, которого автор запросил о его мнении относительно редкого названия Немптай, сообщил по этому поводу в своем письме от 10 октября 1944 г.: «Первый слог Нем — это искаженное Нань. Многие китайские географические названия начинаются с Нань, например Нанкин, Наньсюн, Наньчанфу и т. д. Нань значит «южный». Следующую за этим слогом букву «и» в слове «Немптай» переписчик преобразовал из «г». Второй слог «тай» означает по-китайски «большой». Следовательно, очищенное от ошибок Конти название звучит как «Наньтай», то есть «Южный большой [город]», «Южная столица»[107]. Человек, сообщивший Конти название города, обозначил для него Нанкин как Наньтай, полагая, что чужеземцу это легче будет понять. Что же следует из этих сообщений? Несомненно, Конти встречался с людьми, говорившими по-китайски».

Это заключение устраняет все сомнения в том, что Конти действительно был в Китае и посетил Нанкин. Соображения против знакомства Конти с Китаем, которые высказали Кунстман, Пешель, Джардина и Кордье[108], нельзя считать неопровержимыми, так как они исходят из ложных предпосылок.