Never Let You Down (СИ)

Ночной Нью-Йорк был похож на россыпь звезд в млечном пути — такой же яркий, размытый, сияющий. Единственным отличием было, наверное, его шумность. Но играющая в машине музыка приглушала этот ужас. Локи смотрел в окно, его голову заполонили не самые лучшие воспоминания об этом городе. Чтобы не давить на самого себя, он перевел взгляд на Элис. Она завороженными глазами смотрела в окно, будто никогда не жила в этом городе. В её голубых, словно прозрачных глазах, отражались все огни, каждая вывеска и каждый силуэт. Она резко повернула голову в сторону Локи, будто уловив на себе его взгляд. Кудри на мгновение взмыли в воздух, упав на её плечи.

Машину резко занесло. Он упал на неё. Губами. В губы.

Как только машина поехала по прямой, эти двое попытались оттолкнуть друг друга. Ничего будто и не было. Всё будто хорошо, будто ничего не…

— Элис, у тебя помада размазалась… — говорит Стив, протягивая ей влажные салфетки. Локи смотрит на мисс Роджерс и кивает, словно не замечая и вокруг своего рта помаду. И немного на воротнике.

Девушка начала быстро смывать с себя помаду, вообще всю, что была на лице, потом, так же судорожно и в спешке, с Локи, не заметив, что помада есть и на воротнике.

— Вот и всё, — улыбнулся Стив, когда они прибыли к школе.

— Спасибо, Пап, — помурлыкала Элис, целуя Стива в щеку и вылезая из машины.

Спортивный зал был украшен для танцев — скамейки убраны, под потолком и на стенах висели гирлянды и светомузыка, из колонок доносилась весьма раздражающая попса, а у стены стоял стол с закусками и… «Колой». Локи осматривал это всё и недовольно фыркал, пока, вдруг, не осмелился пожаловаться вслух:

— И это бал? — Элис кивнула, но Локи это проигнорировал, — Балы не так выглядят… Это какая-то жалкая пародия.

— Настоящие балы были несколько веков назад… Это просто… попытка сохранить традицию, наверное, — Роджерс взглянула на него, надеясь не уловить на его лице и капли разочарования. И она этого там не уловила.

— Когда-нибудь я покажу тебе настоящий бал, — сказал трикстер на выдохе, протягивая Элис руку, чтобы пригласить на танец, — С живой музыкой, пышными платьями и хорошим вином…

Девушка улыбнулась и облизнула губы, положив руку ему на бицепс. В смущении, осознав, что только что сам принц Асгарда, ныне занимающий пост царя, король Йотунхейма, бог озорства и коварства, пригласил её на один из Асгардских балов. Ей тут же захотелось расспросить его обо всем, о каждой особенности, на худой конец, научить её нормально танцевать… Пусть она и необучаема в этом плане, и до жути не терпит вальс.

Заиграла более умиротворяющая музыка. Элис вздохнула, положила обе руки Локи себе на талию, а свои — сомкнула у него за спиной.

— Что ты делаешь? Это же не по правилам, — громко прошептал Лафейсон, пока Элис осматривала его с ног до головы. Она тоже поймала себя на мысли о том, что в Локи есть что-то особенное. Широкие плечи, аккуратная, чистая шея, и то, что растопило её в одночасье — зеленые, блестящие глаза, которые смотрели прям на неё. Так близко с предметом своего воздыхания она еще не была. Она была уверена, что влюблена в Лафейсона, и понимала, что уже давно. Только вот не понимала, почему, и когда это пройдет.

Девушка поняла, что замешкалась, поэтому, смотря ему в глаза, меланхолично и хриповато ответила:

— Я танцую, Локи, — она зарылась рукой в его волосы. Песня продолжала играть. Долго ещё продолжала. Они покачивались из стороны в сторону, не замечая, что находятся всё ближе и ближе друг к другу. Локи первый понял, что тонет в её глазах, но останавливаться не решался. Это продолжалось до тех пор, пока они не столкнулись лбами. Оба схватились за головы, а после усмехнулись друг другу. Лафейсон явно был не готов к такой неловкости, поэтому танцевать они продолжили не сразу. Долго пытались удобно положил руки, держаться друг от друга на расстоянии, чтобы не удариться так ещё раз.

Следующая песня была знакома Элис по какому-то сериалу. Локи она тоже сразу понравилась — она звучала живее всех остальных. Звуки акустической гитары добавляли песне загадочности и романтики, после зазвучала арфа или что-то в этом роде… Эта мелодия напоминала Лафейсону что-то вроде типичной музыки Асгардских музыкантов. Их редко можно было нынче услышать — разбежались ещё в его детстве. Но он навсегда запомнил эти чарующие, родные звуки… Они напоминали о доме. Они напоминали о матери. Напоминали о свободе и чистом воздухе, о том времени, когда его жизнь казалась ему беззаботной… и нормальной. Лафейсон сам не понял, как успел расслабиться и поддаться искушению. Он заметил, что практически синхронно с Роджерс прикрыл глаза, и что они тянутся к губам друг друга. Элис поддалась искушению под эту мелодию — встала на носочки, заправила прядь волос Лафейсона за ухо, а ладонь задержала на щеке… Но что-то её остановило.