Неверные шаги

Карен опять оборачивается к Харальду Стеену, смотрит ему в глаза.

– Да, Харальд, она все правильно сказала, мы всегда так поступаем. Но в данном случае у нас, к сожалению, есть все причины полагать, что Сюзанну… лишили жизни.

“Лишили жизни”. Будто это звучит лучше, чем “убили”, думает она и быстро косится на белую коробочку с нитроглицерином. Сердечный приступ сейчас не просто стал бы роковым для Харальда Стеена, но еще и отнял бы у них всякую возможность получить важные показания.

– Потому нам и нужна твоя помощь, понимаешь, – продолжает она. – Может, ты видел или слышал что-нибудь, что поможет нам выяснить, кто…

– Как? – с неожиданной силой в голосе произносит Харальд Стеен. – Как умерла Сюзанна?

Старик наконец с трудом сумел сесть и выпрямиться, но в глазах по-прежнему смятение и беспокойство. Он тянется к стакану с водой, и Карен отмечает, что рука у него слегка дрожит, однако цвет лица вполне нормальный.

– Все хорошо, Харальд? – уклончиво спрашивает она. – Может, позвонить кому-нибудь? У тебя ведь сын на Фриселе, хочешь, вызовем его сюда на ночь?

Украдкой она бросает взгляд на часы: четверть пятого. По воскресеньям паром из Санде ходит каждые полчаса. Сын Харальда мог бы добраться сюда через час-другой.

– Нет, боже упаси, не надо его вызывать, – сердито отмахивается старик. – Обойдусь, вот увидишь.

– Тогда, может, кого-нибудь другого? – спокойно предлагает Карл. – Пожалуй, вам не стоит оставаться одному, во всяком случае сегодня вечером.

Карл откинулся на спинку продавленного кресла, сидит, положив ногу на ногу в попытке найти опору для блокнота.

– В шесть придут из социальной службы, – бормочет Харальд Стеен. – В смысле, если не забыли про меня.

– Вот как, у тебя, стало быть, есть помощники. И часто они приходят?

Харальд Стеен хихикает с весьма довольным видом, будто уже забыл, почему полиция сидит у него в гостиной.

– Ну, с тех пор как у меня неполадки с сердцем, приходит одна бабенка дважды в день, кормит, так что об этом можно не беспокоиться. Еще она убирает, причем хорошо. Правда, полька она, само собой, – добавляет он, словно несколько умаляя тем самым качество предоставленных услуг.

Карен слышит скрип ручки, Карл что-то записывает.

– И в какое время она приходит?

– Полька? Да по-разному. Иной раз в восемь утра и к ужину. Только вот приправы она чудные кладет. Я пробовал ей сказать, но…

– Вы помните, в котором часу она приходила сегодня утром? – перебивает Карл, быстро глянув на Карен.

– Н-да, нынче она здорово припозднилась, кажись, часов в девять явилась. Хотя нет, скорей в полдесятого. По крайней мере, я уже давно не спал, когда она соизволила прийти. Праздновала небось. Они, польки-то, слышно, горазды выпить.

Карен и Карл снова переглядываются.

– А вы сами ничего не заметили, пока ждали помощницу? – делает Карл новую попытку. – То есть, может, видели кого-нибудь или автомобиль поблизости от дома Сюзанны?

Харальд Стеен глядит на него с искренним удивлением.

– Не-ет… – неуверенно бормочет он и медленно качает головой: дескать, что за нелепый вопрос. – Как я мог что-то увидеть, из постели-то? Обычно я встаю, когда кофей готов. Кофей она варит знатный, крепкий.

Его лицо озаряется радостью, Карен беззвучно вздыхает. Все без толку, думает она. Лучше уж сосредоточить внимание на этой польке, может, она что-нибудь видела. Вот и Карл закрывает блокнот, и оба, как по команде, уже собираются встать из потертых кресел.

– Но машину я, само собой, слышал.

Карен замирает и краем глаза видит, что Карл тоже замер. Оба пристально смотрят на Харальда Стеена и снова садятся.

– Стало быть, вы слышали машину?

Голос Карла звучит нарочито спокойно, будто он опасается, что малейшая попытка поторопить Стеена все испортит, вновь отвлечет старика от темы.

– А как же, машину Сюзанны, драндулет этот японский. Потому и подумал: чудно, на кухне свет горит. И дым из трубы. Ну то есть, с какой бы стати она все так оставила, а? Но я и предположить не мог…

– Ты уверен, машина точно была Сюзаннина? – перебивает Карен как можно мягче.

Харальд Стеен позволяет себе сердито фыркнуть.

– Звук-то какой! Хрипит и фырчит ровно древняя старуха, когда заводится. Тут не ошибешься. Стартер хреновый, я говорил Сюзанне, что надо его заменить, но у нее, понятно, руки не дошли.

– И было это, значит, утром, еще до прихода польки? – наседает Карл. – Вы уверены?

– А как же, но полька к тому времени уже пришла. Машина затарахтела, аккурат когда она крикнула, что кофей готов. Нам показалось чудно, что Сюзанна уезжает этак рано в воскресенье. Вдобавок после Устричного. Потому она и явилась так поздно, – добавляет Харальд Стеен.

– Поздно? Вы же только что сказали, что рано.

– Да я про польку, само собой. Она-то соизволила явиться в десятом часу. Должно, отсыпалась. Недаром говорится, ленивой овце и шерсть тяжела.

– В десятом часу? Точно?