Неверные шаги

— Мне необходимо срочно связаться с пассажиркой парома, о которой мы только что говорили. Я пытался дозвониться, но по телефону она не отвечает.

— Наверно, со связью на борту мелкие неполадки.

— Я хочу, чтобы ее вызвали по громкой связи или постучали к ней в каюту, словом, сделали что угодно, но обеспечили, чтобы она позвонила мне.

— Без проблем, — отвечает Пиа.

От удивления у Йоханнисена отвисает челюсть. Сперва эта девчонка отказывала ему в информации, которую он все равно бы достал, прибегнув к бюрократическим уловкам. А теперь вдруг — без проблем.

— Я прослежу, чтобы объявили по радио. Как зовут вашу подругу?

Эвальд Йоханнисен едва не лопается от злости.

— Ее зовут инспектор уголовного розыска Карен Эйкен Хорнби. И она мне не подруга! Ясно?

— Извините, я машинально. Очень многие пытаются.

— Да-да, проследите, чтобы ей сообщили: она должна немедля связаться с Эвальдом Йоханнисеном. Мой номер у нее есть. И у вас тоже, — добавляет он, быстро набивает цифры и отправляет Пие обратное сообщение. — Если в течение получаса она не ответит, я позвоню снова.

С этой угрозой он обрывает связь.

83

По-прежнему сидя на корточках, Карен чертыхается. Она не обращает внимания на взгляды проходящих мимо, ей начхать, что они там себе думают. Как же такое возможно, думает она, мобильник все время был при мне. Секундой позже она замечает маленький символ с перечеркнутым звонком и понимает, что мобильник работал беззвучно. Чтобы избежать звонков дежурного или еще кого-нибудь, кто не в курсе, что она в отпуске, она еще вчера вечером, перед сном, отключила звонок. Не хотела, чтобы ближайшие три недели ее будили среди ночи. И ведь правильно сделала, думает она; три звонка только за последний час. Надо звякнуть дежурному и сказать, чтобы обновил списки тех, кто на службе.

Зато мамин звонок ее тревожит. Карен проверяет время — мама звонила сразу после половины девятого. Наверно, и голосовое сообщение оставила. И почему она вдруг звонит в субботу вечером? — думает Карен, набирая короткий номер службы сообщений. Мы же созваниваемся по воскресеньям. Она нетерпеливо слушает монотонный голос:

— У вас два сообщения. Первое поступило сегодня в двадцать один тридцать четыре.

Привет, старушка! Догадайся, где я! Ни за что не угадаешь. Мы с Харри в Лондоне, в гостях у его сестры, и собираемся махнуть к тебе. Харри очень хочет увидеть Лангевик, так он говорит. Всего на несколько дней, так что мы тебя не обременим, можем пожить в садовом домике. Завтра в полдень из Хариджа идет паром. Позвони и скажи, надо ли чего-нибудь купить, завтра увидимся! Целую и обнимаю!

Карен опускает мобильник, тупо смотрит в пространство. Потом зажмуривается, смотрит на часы: 00.14. Позвонить сейчас и отменить все или подождать до утра? Наверно, сейчас мама и Харри спят. Надо надеяться, что спят, думает Карен. Она еще незнакома с этим чудом, с Харри Лампардом, но нет ни малейшего сомнения, что ее мама на старости лет влюбилась. И теперь они без предупреждения покинули испанское побережье, чтобы нагрянуть с визитом.

Она решает послать эсэмэску, а уж потом, утром, позвонить. Потому что надо все отменить. Одна мысль о реакции Элинор Эйкен, когда она явится в Лангевик и увидит Лео Фрииса, повергает Карен в ужас. Лео, с кое-как подстриженной бородой, в трениках Карен, которые кончаются выше щиколоток, и в футболке с логотипом Доггерландской полиции, которая ему мала. По крайней мере, именно так он выглядел, когда они расстались несколько часов назад. Чистый, но и только.

Привет! Здорово, но я на пути во Францию, так что в другой раз. Завтра позвоню. Обнимаю, К.

Она отправляет эсэмэску, и тотчас же в голову приходит еще одна жуткая мысль: а вдруг мама все равно поедет взглянуть на свою давнюю родину, хотя дочь в отъезде? Остановится в доме на несколько дней, сама покажет Харри Лангевик. Что ни говори, Элинор Эйкен прожила там сорок лет, и эти места много для нее значат, хотя уже восемь лет она обитает в Эстепоне. Надо ее задержать, думает Карен, позвоню утром, как только проснусь. Почему, черт побери, все это должно случиться именно сейчас?

До смерти хочется курить, надо успокоиться, выкурить сигарету или две, а потом можно и в каюту. Она судорожно роется в сумке, ищет сигареты и зажигалку, наконец находит и встает. Ноги почти затекли, и, направляясь к двери на палубу, она старается восстановить кровообращение.

84