Неверный курс

– Настолки – это для тех, у кого нет своей фантазии, – Елисей с жалостью глянул на парня, и тот, судя по ответному взгляду, мысленно записал оппонента в очередь на расстрел.

Оппонент же был выше того, чтобы придавать значение взглядам представителей серой массы.

– Я предлагаю американского студента, – сказал он тоном Тони Старка, только что руки не раскинул.

– По-моему, отличная игра! – радостно поддержала любимого Лера.

– А главное, какой полёт фантазии, – иронично подняла бровь Лина.

Играть, впрочем, согласились все. И как любая хорошая игра, эта получилась весёлой. Все будто и забыли об имевшихся разногласиях. С упоением отгадывали слова, пантомима становилась всё креативнее. Когда в очередной раз Лере выпало показывать слово, а Елисею – загадывать, он прошептал ей на ухо:

– Ингерманландия.

– Это что? – шёпотом же переспросила Лера, совершенно не представляя, как показывать то, о чём она понятия не имеет.

– Как «что это»? – лицо Елисея сейчас можно было выставлять в лондонской палате мер и весов в качестве эталона негодования. – Суслик, ты в школе не училась?

– Училась и хорошо, но это слово прошло мимо меня, – Лера внутренне заметалась между стыдом и обидой. Выбрала стыд. Ведь нельзя же обижаться на того, кто всегда прав.

– Это земли, на которых позже построили Питер, – теперь его взгляд был полон разочарования.

– А если остальные этого тоже не знают?

– Это невозможно. Ты у меня глупенькая, но остальные не могут не знать общеизвестных вещей.

– Вы там план взлома пентагона что ли обсуждаете? – весело спросил Трикстер, прерывая спор.

Лера вышла в центр комнаты и призвала всё своё актёрское мастерство, постаравшись побыстрее забыть неприятные слова. Оказалось, что можно жестами объяснить и карту, и поворачиваемое вспять время, и много чего ещё.

– То есть, название места в прошлом, где теперь стоит Питер, – наконец, сделал заключение Трикстер, даже немного вспотев.

Лера, которой всё ещё нельзя было говорить вслух, радостно закивала.

– Откуда ж мы это можем знать? – он переглянулся с Линой и Лёшей.

– Да вы серьёзно?! – Елисей даже подскочил с дивана. – Чему вас всех в школах учили?!

– Я же говорила, не я одна этого не знаю, – довольно улыбнулась Лера.

– Это тебя не оправдывает. Это говорит только о том, что у твоих друзей тоже образование так себе. Ладно, мне пора. Проводишь? – он говорил уже совершенно будничным тоном, не замечая, как на него смотрят остальные.

– Да, конечно… – Лера бросила виноватый взгляд на друзей и пошла с Елисеем в коридор.

Уже одевшись, он сказал:

– Я хочу отметить Новый год вместе с тобой. У моих друзей в загородном доме. Как раз познакомлю тебя с действительно интересными людьми. Надеюсь, им, – он кивнул в сторону комнаты, – ты не скажешь. Не твой это уровень. Да и ты при них становишься какой-то… не такой немного. Ладно, мы заедем за тобой тридцать первого после обеда, часа в три. Как раз успеешь Арине помочь салаты намешать. На продукты скидываемся всеми, я потом скажу, по сколько. Всё, суслик, до встречи.

– Почему «суслик»? – спросила Лера, ещё переваривая информацию.

– Я две ночи сидел думал, какое тебе подойдёт ласковое прозвище, и понял, что это – единственное.

– Ну… есть котята, солнышки…

– Солнышко – это кошмар, как банально. А на кошку ты не очень похожа. Всё, суслик, до послезавтра, – он поцеловал её и ушёл.

«Суслик. Да, пожалуй, мило. И старался, думал…» – Валерия очень быстро нашла причины, по которым ей должно нравиться прозвище, и вернулась к друзьям.

– Лера, ты же красивая, умная девушка. Тебе не жалко тратить себя на это? – выразил общее мнение Трикстер.

– Его просто сложно понять. Глубокая ранимая душа, стремление к истине… – Лера не осознавала этого, но ей льстил тот факт, что она оказалась достаточно мудрой, чтобы понять такого человека.

– Да, Трикс… мы её потеряли, – констатировала Лина. – Я даже готова ставить на то, сколько вы продержитесь. И на то, что произойдёт раньше: он окончательно тебя стопчет, и ты ему наскучишь, или всё-таки проснётся твоя гордость.

– Глупости. У нас всё хорошо будет, – Лера поняла, что настроение у неё больше не праздничное. А потом вспомнила разговор у двери. – Он меня позвал Новый год отмечать!

– Сочувствую, – подал голос и Лёша. – Неужели надо быть вот таким, чтобы понравиться девушке?

– А какой девушке ты хочешь понравиться? Адекватной или Лере? – хмыкнула Лина, и к её удивлению Лёша густо покраснел.

– Ладно, мы потихоньку домой. Хорошо, что я не за рулём. Глинт был неплох, – Трикстер поднялся. – Хорошо тебе отметить. Надеюсь, с тобой он станет лучше.

ГЛАВА 5. Новый год.

Тридцать первого декабря в два часа дня Лера носилась по комнате, как выпившая кофе белка. Она переоделась уже трижды. Сначала выбрала вечернее платье, но потом вспомнила про загородный дом и салаты. Нужно проще, но красиво. В результате пришла опять к джинсам. Клетчатая зелёная рубашка, пара подвесок-амулетов, любовью к которым заразилась от Лины, и образ готов.