Неверный муж. Я тебя не прощу! (СИ0

Вот свинья неблагодарная, мне говорил, на квартиру он копил. И то, что мы всей семьей на мою зарплату жили, не считается?!

Ведь он, прости-господи, пил и жрал на мою зарплату, а свою, получается, крысил, почти целиком.

— Машину он купить решил! — всплескиваю руками.

— Я же говорил, он машину присматривает! — пожимает плечами Дима. — Ну че, баран, съел? — спрашивает у Лешки. — Я прав.

— От барана слышу. А я насчет Илонки прав, мацались они. Я видел, мацались!

— Так… — едва слышно пытается приструнить пацанов Степан. — Что за разговорчики? В присутствии отца… Много вы понимаете, мацалки у вас еще не выросли, чтобы такое говорить. Сопли под носом висят!

Вот дурак!

Закапывает себя!

Нельзя парням в возрасте сыновей говорить, что у них кое-что не выросло и не дозрело, и вообще нельзя им тыкать, мол, вы сопляки.

НЕ-ЛЬ-ЗЯ!

— Пошли! — Лешка уходит, утащив Диму за собой, за лямку майки. — А ты впрягался за него!

Мальчишки уходят под бубнеж Степана и обещания им показать, кто в доме батька, и все в таком духе.

— Так…

Смахиваю холодный пот со лба.

Подлость Степана не знает границ.

Но сейчас меня интересует кое-что другое.

— Хорошо, ты… захотел купить машину! — цежу сквозь зубы. — А дальше-то что? Купил и обмывать пошел? В баре подрался?! Или не купил? Я ничего не понимаю!

— Не купил… Меня поджидали. Или следили… Я снял деньги, поехал, только вышел из машины, с портфелем…

Ага, а в портфеле — денежки! Ой, дурак…

— На меня напали. Их было двое. Здоровенные. Лиц не разглядел. У меня, Галь… Все забрали. Все! Я очнулся, сразу в ментовку, сразу… Найдут их, а? Как думаешь?!

Не знаю, найдут или нет.

Когда Степан сказал, здоровенные, я опять подумала, что это дело рук Дашаева.

Пусть бы не нашли…

Так, стоп… Степан сказал, что у него деньги украли.

Тут что-то не вяжется.

Не похож Дашаев на того, кто украл бы деньги.

А вдруг он не сам это сделал? Вдруг нанял кого-то, а те не гнушаются воровством?

Надо поговорить с ним…

Нет, что это такое, называется?

Лезет в мою жизнь без конца. Сказала по-хорошему, подожди, дай решить свои сложности, нет, он все равно лезет! И еще такими низкими способами.

Вот с кем я связалась, а?

Один мужик другого хуже, честное слово.

Кажется, пора завязывать с мужиками. От них одни беды.

* * *

Я с огромным трудом дожидаюсь наступления рассвета.

Встаю с первыми лучами солнца, готовлю близнецам завтрак.

Творожная запеканка, яйца, салат.

Все оставляю на столе.

Спала я одна, на большой кровати, Степан всю ночь кряхтел на диване в зале, часто вставал в туалет, мочился с причитаниями. Кажется, ему здорово все отколотили…

* * *

В офис пребываю одна из первых, включаюсь в работу.

Жду появления Дашаева.

Он опаздывает.

Я вся как на иголках…

Жду.

Глава 23

Галина

Наконец, Дашаев появляется в офисе.

Едва босс скрывается у себя в кабинете, я, схватив первую попавшуюся папку, влетаю следом за ним.

Он разворачивается на пятках, прикрывает за мной дверь и шумно сгребает в объятия.

— Гала. Я тоже скучал, — целует горячо, с языком.

На миг меня пронизывает его жаром, возникает сладкое, приятное головокружение от его объятий и такого проникновенного поцелуя.

Но я здесь не за этим!

— Так, хватит! — отпихиваю его изо всех сил, двинув папкой по груди. — Отпусти! Так не пойдет. Ты что творишь?

— Ах да, прости. Забылся. Ты такая…

Он обводит меня жарким взглядом, отходит.

— Не могу перестать думать о тебе. Всю ночь мозолил себе ладони… — показывает руки.

Руки у Марата крупные и сильные, но чистые, без сбитых костяшек. Хотя я уже сделала выводы, что Дашаев мог просто кого-то нанять. Так что верить ему на слово не стоит.

— Я просила тебя подождать. Так?! Так! И ты согласился! Тогда какого черта ты творишь?

Вытащив телефон, я показываю ему несколько фото Степана. Пока супруг спал, я сфоткала его разбитую рожу.

— Это что?

— Это мой муж. Его избили. Вчера. Не догадываешься, кто это был?! Или по чьей указке это сделали?!

Дашаев плотно сжимает губы.

— На меня намекаешь?

— А что я должна думать? Ты пригрозил, что побьешь его, и он… приходит побитым! В мясо.

— Я хотел его проучить, да. Но ты попросила… Попросила и была очень убедительной, — жарко смотрит, намекая на целую ночь секса и обоюдных ласк. — И я решил подождать, считай, наступил себе на горло, — разминает шею до хруста. — Тяжело, но жду. Есть движения к нашей совместной жизни?

— Еще какие. Вчера Степана избили и ограбили!

Дашаев выпрямляется, на его хищном лице не остается ни следа томной расслабленности.

— И ты считаешь, что это сделал я?

— Или по твоей указке. Слушай, может, ты кого-то и нанял, но этот кто-то не просто избил моего мужа. Этот кто-то ограбил Степу. Он написал заявление. Пусть вернут то, что украли. Или между нами с тобой все кончено.

Ноздри Дашаева гневно трепещут. Он вмиг превращается в гордого, оскорбленного хищника. У него даже нос как-то меняется, глаза сурово сверкают из-под насупленных бровей.