Но ему нужна была работа. Не мог же он всю жизнь сидеть у фонтана и рисовать портреты.
Через художественную школу он обратился в почтовое ведомство, которое искало иллюстраторов для оформления почтовых марок. Там его работы одобрили и предложили ему шестимесячное обучение в Пуне, городе с космополитическими нравами, куда, как говорили, стремились все индийцы, мечтающие о карьере. После этого он мог приступать к работе.
Он не хотел, чтобы режиссер эротики снимал о нем фильм.
У него была своя квартира. Он уже почти получил постоянную работу. Лотта могла им гордиться. Кроме того, почта сотрудничала с почтовым ведомством Великобритании, и человек, который проводил собеседование, сказал, что если он проявит себя как хороший, лояльный и старательный сотрудник, у него, возможно, когда-нибудь появится шанс работать в Лондоне. При мысли о том, что он сможет жить в столице бывшей империи, у него голова шла кругом от счастья. Вот если бы они с Лоттой могли вместе поселиться в Лондоне!
Но в конце лета Лотта не вернулась, а у него не было ни времени, ни денег на то, чтобы поехать в Европу. Его сбережения были слишком ничтожны, а кроме того, он все еще ожидал начала обучения на почтового иллюстратора.
Всю осень он ждал вызова с почты и был сильно разочарован, так и не получив его. В то же время крепла его уверенность в том, что они с Лоттой должны быть вместе. Для любви нужно нечто большее, нежели старательно составленные письма, иначе он потеряет Лотту.
Он обзавелся новым паспортом и международным удостоверением, позволяющим останавливаться в молодежных гостиницах. И каждый день по дороге к фонтану жадно смотрел на новый, огромный рекламный плакат British Airways, красовавшийся над Коннот-плейс. Плакат обещал новую жизнь в другой точке мира.
Шли недели, и наконец ужасная тоска по Лотте совсем выбила его из колеи. Ему стало трудно сосредотачиваться на работе, он рисовал все хуже и больше не показывался у своих друзей.
Когда он однажды зашел в турагентство, девушка за стойкой посмотрела на него с недоверием – он явился в застиранной футболке и старых джинсах. Он спросил, сколько стоит билет на самолет, а она поинтересовалась, зачем ему это нужно – видно же, что ему все равно не по карману.
– Просто назовите цену! – настаивал Пикей.
– Почти сорок тысяч рупий. Разве у вас есть такие деньги? – сказала девушка.
Таких денег у него не было. Хотя он скопил немного за лето, рисуя портреты, и положил в банк четыре тысячи рупий. Но что это меняло? Ему пришлось бы копить еще несколько лет, чтобы купить один-единственный билет на самолет.
«Почти сорок тысяч рупий.
Разве у вас есть такие деньги?»
Может, предсказание о том, что он женится на иностранке, было ложным?
Путешествие
Нью-Дели – Панипат – Курукшетра – Лудхиана – Амритсар
Пикей крутил педали с самого рассвета, чтобы попасть к середине первого дня своего великого путешествия на Запад в Курукшетру. Решил, что сегодня достаточно наглотался пыли, и слезает со своего подержанного дамского велосипеда марки Raleigh, купленного в Дели за 60 рупий. Мужская модель стоила в два раза дороже.
«Шестьдесят рупий – разумная цена за транспорт для людей вроде меня, которые не могут позволить себе дорогой авиабилет», – полагал он.
Несмотря на сомнения, он все-таки решился исполнить предсказание астролога. Он везет с собой багаж: спальный мешок, голубую ветровку, запасные брюки, которые ему подарил знакомый по Нью-Дели бельгийский почтальон, и синюю рубашку, сшитую и присланную Лоттой. На груди она вышила его инициалы, «ПК», и по форме буквы напоминают мольберт.
Он проводит рукой по запыленным волосам, до того лохматым, что голова его напоминает швабру, забирается в длинные послеполуденные тени от акаций на краю маленькой деревни и сидит там, глядя на поля. Он знает, что солнце заходит на западе, и едет в этом направлении, а точнее – на северо-запад. Но он понятия не имеет, насколько далеко он сейчас от цели. Он ничего не знает о расстояниях и не имеет никакого представления о географии.
Хоть он уже многое слышал о мире за пределами Индии, если попросить его показать на карте все места и города, которые он знает, он запутается.