Невероятные приключения Денниса Доргана

Естественно, распаленные олухи в топе попытались перекричать меня, да только быстро осознали бесперспективность своих попыток ввиду наличия слишком слабых голосовых связок. А когда «боеприпасы» у них закончились, они все же вынуждены были дать мне слово.

— Все вы только что видели тут пародию на настоящий бокс, — взвыл я. — Вы довольны?

— Нет! — взревели они мне в ответ.

— Тогда не шебуршитесь, вы — трюмные крысы! — проорал я. — Я дам вам шанс посмотреть настоящий бой. Ставлю пятьдесят баксов на то, что прямо сейчас смогу отделать любого жлоба из тех, что собрались в этом зале.

На секунду наступила мертвая тишина. Зрители соображали, потому как очень немногие могли позволить себе поставить на кон пятьдесят баксов. А потом зашевелился огромный урод, в котором я сразу признал Меч-рыбу Конноли — одного из самых известных задир тех широт.

— Ставлю пятьдесят долларов на то, что ты — лжец! — взревел он, размахивая сотней зеленых.

— Клади деньги и выползай на ринг! — ответил я ему громовым голосом, доставая боксерские перчатки. Я всегда брал их с собой, когда выходил погулять в порт, отчасти для того, чтобы всегда быть готовым выйти на ринг, отчасти потому что боялся, что иначе их украдут.

— Погоди, — прорычал он. — Загляну в раздевалку, а когда вернусь — превращу тебя в отбивную.

Толпа радостно загикала, предвкушая достойное зрелище. Коннолли вразвалочку прошествовал к грязной конуре, которая носила гордое название «раздевалка». Я подозвал к себе букмекера — Спагони. Тот подошел, потирая руки, потому как чувствовал большую прибыль, и ведь самое главное, что это ничего ему стоить не будет.

Так что я зажал букмекера в углу и сказал:

— Спагони, я оказываю тебе большую услугу, решив сразиться с Конноли за бесплатно, так что когда этот типчик явится, ты скажешь, что я дал тебе пятьдесят долларов.

— Но ведь это не так? Ты хочешь, чтобы я солгал?

— Спагони, — продолжал я, положив руку ему на плечо и мягко улыбнувшись так, как умею только я, при этом волосы у него встали вертикально. — Ты же знаешь, я люблю тебя, как брата. Мы с тобой всегда были приятелями. Я никогда не попросил бы тебя сделать что-то, что после можно было назвать нечестным поступком… А посему, когда придет Конноли, ты скажешь, что я дал тебе пятьдесят долларов, иначе до конца жизни станешь кататься в инвалидной коляске.

— Если ты выиграешь, то все будет в порядке, — пробормотал с дрожью букмекер. — А если проиграешь?

— Я проиграю? — фыркнул я. — У тебя что, с головой плохо? В любом случае Конноли в крайнем случае треснет тебя по носу, но он никогда не сможет отделать тебя так, как могу отделать я, если ты не станешь делать то, что я тебе говорю.

И тут сквозь толпу протолкался Конноли в сопровождении четырех головорезов со своего корабля. Он безмолвно вышел на ринг и сунул кучу купюр в руки Спагони.

— Вот моя ставка, — проворчал он. — Твоя очередь, Дорган.

— Спагони уже все получил, так что теперь твоя очередь получить, что тебе причитается, — заверил я его. — Так, Спагги? — поинтересовался я, покачивая перед носом букмекера огромным кулаком.

— Конечно, конечно! — подтвердил тот. — Всенепременно!

— Ну, тогда начнем, — прогремел Конноли, отправившись в свой угол.

Я присел в своем углу, как и положено, на секундочку, а потом Спагони поднял руки, призывая зал к тишине. Тут же кто-то из толпы запустил в него пустой бутылкой из-под виски, но это букмекера нисколько не смутило.

Он лишь слегка покачнулся, мягко улыбнулся и начал:

— Госпожа и дамы… Ах, извините, дам тут нет. Так вот в том углу — Рыба-меч Конноли, с «Авантюриста», сто девяносто пять футов. В том углу — Деннис Дорган, с «Пифона», сто девяносто фунтов. Также вы знаете…

— Конечно, мы все знаем! — проревела обезумевшая толпа. — Убирайся. Пусть начинают! А ты мы линчуем тебя старый & $% @!

Спагони, нырнув, исчез с ринга, ударил колокол, и началось…

Тут я и Меч-рыба думали одинаково. Одновременно с ударом колокола, мы, словно пули из револьвера, разом рванули к центру ринга. Каждый из нас надеялся вырубить противника с первого удара. В результате из-за излишнего рвения мы оба промахнулись и растянулись на ринге под веселый гогот толпы.

Мы поднялись, и настроение у нас не улучшилось. А Конноли ещё попытался обрести звездный час, поймав мой подбородок правым хуком. Я принял ответные меры левым хуком, погрузив кулак по самое запястье в его живот, и лицо его приобрело странный зеленоватый оттенок. Я мог бы там с ним и закончить, но я остановился, чтобы саркастически спросить, не страдает ли он от морской болезни, только он обезумел настолько, что забил мою верхнюю губу между двух моих передних зубов.