Невероятные приключения Денниса Доргана

— Единственное, что мне хотелось бы понять, что за бумага, о которой идет речь.

— Ну, — проговорил он. — Около года назад я познакомился с сумасшедшим русским ученым. В своем безумии он попытался отблагодарить меня. Зачем-то в присутствии Галта заявил, что даст мне формулу, которая сделает меня самым богатым человеком на Земле. Сам ученый вскоре погиб — в его лаборатории случился взрыв, потом в его комнате был найден конверт с моим адресом, а внутри и в самом деле была формула. Галт узнал об этом и с тех пор досаждал мне, пытаясь добыть её любым способом. Он думал, что это и в самом деле что-то очень ценное. А на самом деле это были всего лишь каракули умалишенного. Господи, Галт ведь считал, что на той бумаге описан процесс искусственного производства алмазов! Полнейший маразм, но Галт в это так никогда и не поверил.

— И почему-то решил, что я буду молчать, — размышляя вслух произнес я. — Но, Глория, скажите, откуда вы узнали, что это Галт нанял Уиферса, чтобы слить мой бой с Лири?

— Я ничего и не знала, — призналась девушка. — Я обвинила Галта наобум, чтобы толкнуть вас лбами.

— Не буду дотошным, — вздохнул я, пожав плечами. И тут заметил, что один из поверженных пришел в себя и на четвереньках направился к выходу. Это был Джед Уинтерс. Шагнув к нему, я подцепил его за воротник и рывком поставил на ноги.

— Сколько Лири заплатил тебе, за то, что ты слил мой бой с ним? — потребовал я.

— Тысячу долларов, — заикаясь, пробормотал рефери.

— Давай сюда, — приказал я, и он трясущимися руками вытащил деньги из внутреннего кармана. Я осмотрел пачку. Деньги были в банковской упаковке, и, похоже, их не вскрывали.

— Повернись и внимательно смотри на звезды, — приказал я.

— Но мы же в доме, и тут не видно никаких звезд, — пробормотал он.

— Сейчас увидишь, — заверил я его, и со всего маху пнул ногой ниже пояса, так что он, качнувшись, сделал несколько шагов к занавешенному окну, но, не удержавшись на ногах, перевалился через подоконник и, высадив окно, вместе с занавеской полетел вниз, благо это был первый этаж. Я ещё постоял у окна, прислушиваясь к его затухающим крикам, с которыми, зажимая руками побитые места, он помчался по переулкам, стараясь оказаться как можно дальше от меня.

Когда его вопли окончательно стихли, я повернулся к Тузу и Глории и объявил:

— Теперь Галту придется ответить за эту грязную сделку и заплатить всем пострадавшим, — а потом я вздохнул. — Вот так всегда: хочешь сделать доброе дело, а попадаешь впросак. Наш старик потерял все деньги из-за судейства Уиферса. Пойду отдам ему тысячу баксов, чтобы он выкупил свой корабль… И еще я зайду к хозяину «Сладких грез» и назначу на завтра еще один матч с Малышом Лири, и в этот раз рефери будет судить честно.

Нефритовая обезьянка

Я И ЧАСА не провел в Гонконге, как кто-то врезал мне бутылкой по голове. Я не слишком удивился — в азиатских портах полно тех, кто затаил обиду на Денниса Доргана — морячка с «Пифона», беззаботно орудующего кулаками. Так что удара бутылкой по голове можно было ожидать, но мне это не понравилось…

Я шел темным переулком по своим делам, когда кто-то что-то сказал мне в спину. Я повернулся и переспросил:

— Что!

— Бац! — Бутылка разлетелась, ударившись о мою голову. Я был так раздражен, что, не разбираясь, бросился на невидимого нападавшего. Мы сцепились и катались в темноте. Для моих ушей стал музыкой звук, вырвавшийся из глотки моего противника, когда я погрузил свои кулаки в его тушку. Вот так весело и беззаботно, тузя друг друга, мы вылетели из переулка на улицу, освещенную тусклыми фонарями. Тут я осчастливил своего противника правым хуком, и единственная причина, по которой я не вышиб ему мозги — мое желание узнать, кто он и что происходит. Но на свету я обнаружил, что разбил бутылку о мою голову не враг какой-то, а мой товарищ по кубрику Джим Роджерс.

Однако отдубасил я его здорово. И теперь мне даже пришлось наклониться и посмотреть, живой ли он, потому как он словил в челюсть один из моих правых хуков…

Неожиданно веки его приподнялись, и Роджерс объявил:

— Вся оснастка осталась в этом последнем порту…

— Ты не на борту, старина, — пробормотал я раздраженно, а потом продолжил: — Приходи-ка в себя и рассказывай, почему ты напал на друга и товарища, когда в порту полно желтозадых и ты мог разбить бутылку о голову любого из них.

— Я хотел денег, Деннис, — стыдливо начал оправдываться Джим.

— Но и что же ты собирался с ними делать?

— Ты получил пятьдесят долларов, — обвинил он меня. — Ты бы не смог одолжить мне денег, чтобы я смог купить нефритовую обезьянку?

— Послушай, Джим, — начал я. — Волноваться не стоит. Однажды я точно так же треснул одного датчанина, так он неделю думал, что он — царь России. Но потом с ним стало все в порядке, и с тобой будет все в порядке. Вероятно, ты немного запутался…