Невероятные приключения Шарлотты Бронте

Штайбер замолчал. Мы любовались проплывавшим внизу пейзажем. Миниатюрное мельничное колесо вертелось, приводимое в движение течением маленькой речушки, узкой, как лента. Крохотные человечки ловили в речушке рыбу. Глядя, как Штайбер рассматривает их, я догадалась, о чем он думает: он представлял себя Богом, от которого нельзя скрыть никаких человеческих грехов и который может вершить суд над людьми по своему усмотрению.

— Вскоре после того член Тайного совета Министерства внутренних дел вызвал меня к себе и сказал, что власти Силезии подозревают существование заговора с целью свержения правительства. Он приказал мне провести секретное расследование. Под чужим именем я отправился в Силезию и по приезде вступил в контакт с человеком по фамилии Германн, который выдал мне информацию о заговоре. Германн сказал, что заговорщики намереваются отнять собственность у богатых и раздать ее бедным. Я выяснил их личности и арестовал их. Они были обвинены в предательстве и приговорены к тюремным срокам. Разразился скандал. Политики готовы были живьем содрать с меня кожу за нелегальные действия «секретной полиции». Но я всего лишь исполнял приказы. А чьи — я не выдал, поскольку поклялся хранить тайну.

Значит, в придачу к стремлению угодить начальникам он обладал таким сильным чувством преданности хозяевам, что предпочел принять на себя удар публичного осуждения, но не предать их. Его верность была неподвластна закону, и он не принимал во внимание тот факт, что его хозяева были всего лишь смертными со своими слабостями. Нас со Слейдом изумило то, что столь порочный человек руководствовался столь благородными мотивами.

— В 1848 году я оказался в эпицентре революции, захлестнувшей Европу, — продолжал Штайбер. — Король утратил популярность из-за того, что распустил конституционное собрание, состоявшее из его людей. Он без охраны ездил по городу, надеясь, что его храбрость предотвратит восстание. Вместо этого разъяренная толпа напала на него. Мне случилось оказаться поблизости, я в одиночку расчистил ему путь и помог скрыться за дворцовыми воротами.

Штайбер явно кичился своим героизмом.

— Король потерял сознание. Я на руках отнес его во дворец и там с удивлением обнаружил, что этот человек был лишь актером, игравшим роль короля. Настоящий король поблагодарил меня за храбрость, проявленную на службе. Он взял меня за руки, сжал их, — с восторгом вещал Штайбер, — и вспомнил меня как священника, чью проповедь он когда-то слышал. Я сообщил ему, что теперь являюсь инспектором полиции и тайным агентом, а также, воспользовавшись случаем, доложил о своих достижениях. Он оценил мои заслуги, назначив меня шефом берлинской полиции. Этим днем своей жизни я горжусь больше всего.

Я заподозрила, что высокая оценка короля хоть и возместила Штайберу неодобрение отца, но не полностью. Возможно, он так никогда и не пережил того, что отец выгнал его из дома, и его неутолимое стремление заслужить высокую оценку начальников обусловливалось необходимостью исцелить ту рану, которая никак не заживала. Эта необходимость и составляла уязвимую сердцевину жизни Штайбера.

— Я раскрыл и предотвратил множество заговоров против королевской власти, — говорил между тем Штайбер. — Слава о моем высоком профессионализме распространилась за границу. Главы других государств стали искать моей помощи в разоблачении членов тайных обществ. Одним из таких монархов оказался русский царь.

— Это объясняет, как прусский агент сделался главным царским шпионом, — вставил Слейд. — Я никак не мог этого понять. Но как вам удалось оправдать свой переход на службу к царю? Разве это не противоречило вашему долгу перед королем?

— Отнюдь, — сказал Штайбер. — Король одолжил меня царю в обмен на некую услугу.

— На услугу вроде военной поддержки со стороны России, полагаю, — догадался Слейд. — Но каким образом вы можете продолжать служить королю, если охотитесь за доктором Кавана и его оружием, чтобы передать их царю? Не ходите ли вы по лезвию бритвы?

— Напротив, я убиваю сразу двух зайцев. Король приказал мне отправиться в Англию, чтобы выследить членов Лиги коммунистов — революционного общества, основавшего свой штаб в Лондоне. Я внедрился в это общество и подружился с его лидером. Он страдает острым геморроем. Я представился врачом и достал для него чудодейственное лекарство. Принеся его ему домой, я украл список членов его организации. Их скоро арестуют. Если вам интересно, — добавил Штайбер, — лидера зовут Карл Маркс.

— Как вы можете так поступать? — с презрением спросил Слейд. — Разве у вас нет никакого сочувствия к людям, которых угнетают ваши хозяева?