Невероятные приключения циников в Скайриме

Рейнджер огляделся по сторонам, взял лук и колчан, но вокруг вилась пурга, отрезая Бишопу путь к бегству. Никакой тебе охоты, дружочек. Я подергала его за понож, чем заработала недовольный взгляд.

— Давай греться вместе? — приподняла край шкур, приглашая рейнджера присоединиться. — Только молча… И одетыми — мне надо подумать.

Бишоп не стал просить себя дважды. Он устроился рядом, накинул на нас шкуры и молча уставился перед собой, а я вернулась к разгадыванию кода вселенной Скайрима. Вот черт… И почему тут нет Коли, он бы быстро разобрал эту задачку. Как же можно изменить код Скайрима изнутри и вернуть нас домой? Мы предполагали, что когда сознание адаптируется, ребята из нашей реальности смогут вернуть нас обратно уже со встроенными интерфейсами, но поди ж ты! У меня есть индикатор скрытности и даже интегрированная карта, я все помню про погружение и саму игру, но что-то они с того света не торопятся возвращать меня назад в бренное тело, а я сама очень не люблю ждать… Надо взять инициативу в свои руки и…

— Пит… Анна.

Я вынырнула из мыслей и с удивлением уставилась на рейнджера.

— Анна? Это что-то новенькое. А где же бестолочь, баба или что похуже? Ладно, не смотри на меня так, что-то хотел?

— Что ты надеешься найти у магов? — Бишоп не сводил с меня желтых глаз.

— Сама толком не знаю, — пожала плечами, — что-то, что поможет лучше понять природу этого мира. Может хроники, научные труды магов, история… Вдруг мы с Кречетом не первые пришельцы из другого мира? В конце концов есть же здесь Совнгард, Обливион и другие миры. Как-то же перемещаются между мирами, так чем Россия хуже?

— Россия?

— Место, откуда я прибыла.

— Россия… Рос-сия… — несколько раз повторил рейнджер, — звучит так, будто клинок рассекает воздух… Опасное место?

Я усмехнулась:

— Местами.

— Ты хочешь туда вернуться?

— Конечно, это же мой дом.

Бишоп замолчал, и когда я уже была готова вернуться к записям в дневнике, снова заговорил:

— Я слышал ваши разговоры с курицей. Кое-что усвоил, до чего-то додумался сам… Там, в Рос-сии, ты умираешь, верно?

Я подавилась. Только этого не хватало: лезть рейнджеру туда, куда ему лезть не положено. Тоже мне, додумался он… «умираю». «Эксперт», блин…

— Нет. Просто лежу неподвижным бревном. А ты с какой целью спрашиваешь? Если хочешь пожалеть, то только попробуй и, клянусь, я надаю тебе по шарам…

Бишоп жестко усмехнулся:

— Детка, жалость — удел для слабых. Я не помню, что это такое с тех пор, как впервые взял в руки оружие.

— Вот и отлично. И не надо лезть ко мне с расспросами о моей болячке. Терпеть не могу жалость, но еще больше не перевариваю праздное любопытство, так что давай сосредоточимся на боевой задаче. Тьфу, я начала говорить как Кречет…

Мы замолчали. Не в состоянии больше сосредоточиться я убрала дневник в сумку и свернулась клубком на дне телеги. В голове копошился клубок мыслей, ноги начало покалывать от онемения и холода и, когда возница наконец объявил Винтерхолд, я была готова кричать огнем на драконьем, лишь бы только согреться.

Наша телега медленно въезжала в остатки некогда крупного города. Несколько невысоких домишек из толстых бревен укрывались среди гор и снегов. Винтерхолд (а точнее то, что от него осталось) базировался на вершине отвесной скалы, обрывающейся прямо на ледяным морем. Когда-то здесь был крупный порт, много людей и домов — пристанище для путников со всех ближайших земель. Коллегия магов — средоточие магических сил Скайрима служила маяком для научных и магических изысканий. Ну и в итоге маги «доизыскались»… Какой-то катаклизм поднял воды моря и обрушил их на Винтерхолд, смыв половину города в море и изрядно потрепав саму коллегию. Сейчас же передо мной было загибающаяся деревня в три дома — всё, что осталось от крупного портового города.

Возница подъехал к таверне, проклиная холод и ветер. Быстро выкинув наши вещи из телеги, он завел лошадь в единственный на все поселение хлев и ломанулся в таверну. Мы подобрали мешки, и Бишоп собрался было уже последовать примеру возницы и отправиться к теплому очагу, но я отрицательно покачала головой. Мы и так потеряли много времени из-за погоды, лучше сразу двинуться в коллегию. Тем более, что добираться туда еще ой-ей сколько. Гигантская башня утопала шпилем в низких облаках, а основанием в темных водах моря; мост до коллегии был частично разрушен, и стало понятно, что простым «тук-тук, можно к вам?» не обойтись.

Бишоп ворчал о том, что его не пускают в таверну, что ему досталась в спутники самая вредная баба из нынеживущих, что даже Карнвир рвется в тепло, а у него шерсть. На что я заявила, что у Бишопа самого есть шерсть, включая грудь (кроме плеши от странного ожога), на руках, ногах и, возможно, заднице, так что пусть не ноет. За перепалкой мы подошли к началу моста.