Невероятные

«Но ты… ты же ослепла! – хотелось крикнуть Арии. – Неужели это того стоило?» У девушки заболела голова оттого, что она пыталась уразуметь услышанное. Весь ее мир перевернулся. Как будто кто-то объявил, что животные способны говорить, и теперь вселенной правят собаки и пауки. Потом ее осенила еще одна мысль. Эли все устроила так, что подозрение пало на Тоби, но ведь это Эли с Дженной… вместе… задумали пустить фейерверк. Выходит, Эли подставила не только Тоби, но и своих подруг. Арии стало дурно.

– Значит, вы с Эли… дружили? – тихим голосом недоверчиво спросила Ария.

– Не совсем, – отвечала Дженна. – До этого случая нет… пока я не рассказала ей про Тоби. Я знала, что Эли поймет. У нее тоже были проблемы с братом.

Отблеск молнии упал на лицо Дженны. В ее спокойных чертах сквозила деловитость. Прежде чем Ария успела спросить, что та имеет в виду, Дженна добавила:

– Ты еще кое-что должна знать. В тот вечер там был кое-кто еще. И все видел.

Ария охнула. В памяти мгновенно всплыла картина того вечера. Петарда, взорвавшаяся в шалаше на дереве, озарила двор. Ария всегда была уверена, что она заметила темную фигуру, притаившуюся у бокового крыльца дома Кавано, но Эли утверждала, снова и снова, что ей это только привиделось. Арии хотелось шлепнуть себя по лбу. Это же очевидно, кто был тот человек. Как она сразу не догадалась?

Я все еще здесь, стервы. И мне известно все. – Э.

– Ты знаешь, кто это был? – прошептала она, ощущая в груди частые толчки сердца.

– Не могу сказать.

Дженна резко отвернулась.

– Дженна! – вскричала Ария. – Прошу тебя! Ответь! Мне нужно знать!

Внезапно включилось освещение. Комнату залил свет, да такой яркий, что у Арии заболели глаза. Флуоресцентная лампа загудела. Ария увидела кровь на своих руках: оказалось, у нее рассечен лоб. Из ее сумки все вывалилось на пол, и пес Дженны съел половину питательного батончика.

Дженна сняла темные очки. Ее незрячие глаза смотрели в никуда, переносицу и нижнюю часть лба обезображивали морщинистые шрамы от ожогов. Содрогнувшись, Ария отвела взгляд.

– Дженна, прошу тебя. Ты не понимаешь, – тихо произнесла Ария. – Происходит нечто ужасное. Ты должна мне сказать, кто еще там был!

Опираясь на спину собаки, Дженна поднялась с пола.

– Я и так сказала слишком много, – сиплым дрожащим голосом ответила она. – Мне пора.

– Дженна, пожалуйста! – взмолилась Ария. – Кто еще там был?

Дженна помедлила, снова надевая темные очки.

– Прости, – прошептала она, натягивая собачий поводок.

Она застучала тростью по полу, неуверенно продвигаясь к выходу. И скрылась за дверью.

32. В самом аду нет фурии страшнее…

Застав Тристу с Ноэлем, Эмили выскочила из помещения бассейна и побежала искать Спенсер с Ханной. Нужно срочно сообщить им, что Ария известила полицию об «Э»… и показать куклу, которую Эмили только что нашла. Когда она обходила игорные столы по второму разу, на плечо ей легла чья-то холодная рука. Вскрикнув, Эмили обернулась. За спиной у нее стояли Спенсер и Мона.

– Эмили, нужно поговорить.

– Мне тоже нужно вам что-то рассказать, – выдохнула она.

Спенсер молча потянула ее через танцпол, где выплясывал Мейсон Байерс, выставляя себя полным придурком. Ханна болтала с отцом и миссис Чо, преподававшей в ее классе фотоискусство. Лицо Ханны омрачилось, когда Спенсер, Мона и Эмили подошли к ней.

– Есть минутка? – спросила Спенсер.

Они отыскали пустую кабинку и укрылись в ней. Спенсер без лишних слов полезла в расшитую бисером сумочку и извлекла фотографию Эли и Йена Томаса. Кто-то перечеркнул лицо Эли и в нижней части снимка заостренным почерком написал: «Ты – труп, стерва».

Эмили прикрыла рот ладонью. Знакомая фотография. Где она раньше ее видела?

– Я нашла это в своей сумочке, когда была в туалете.

Спенсер перевернула фото. «Берегись… а то и ты, стерва, станешь трупом». Эмили узнала почерк. Видела его на днях – на бланке заявления о вступлении в общество РДЛИГ.

– В сумочке? – охнула Ханна. – Значит, «Э» здесь?

– Однозначно, – подтвердила Эмили, окинув взглядом зал.

Между гостями сновали стройные официанты из модельного агентства. Мимо них пропорхнула кучка девушек в мини, шептавшихся о том, что Ноэль Кан пронес на вечеринку алкоголь.

– Я только что получила… послание, в котором, по сути, так и сказано, – продолжала Эмили. – И… вот еще что, девчонки. Ария сообщила полиции про «Э». Ко мне недавно подходил полицейский, сказал, что хочет задать несколько вопросов. Думаю, «Э» об этом тоже известно.

– О боже, – прошептала Мона, широко распахнув глаза. Она переводила взгляд с одной подруги на другую. – Это плохо?

– Может быть очень плохо, – ответила Эмили.

Кто-то локтем ткнул ее в затылок, и она раздраженно почесала голову. Вечеринка – не самое лучше место для серьезных разговоров.

Спенсер водила ладонями по бархатной диванной подушке.