Читаем Невероятный русский полностью

Помните пословицу: «Назвался груздем — полезай в кузов!»? А вот почему этот гриб назвался именно груздем? Некоторые считают, что слово «груздь» произошло от литовского «груздени» — «дымить», «тлеть». И правда, сырые грузди имеют слегка жгучий вкус. Другие усматривают в слове «груздь» значение «горьковатый». Третьи находят родство со словом «груда». «Груздь» — «растущий на груде».

Леса русские всегда были богаты грибами, названий которых великое множество.

Но появились в нашем языке и заморские названия грибов.

Помните, в «Евгении Онегине» Пушкина: «И трюфли, роскошь юных лет, французской кухни лучший цвет»?

Трюфели — грибы подземные, и у нашего народа были не в чести. Вот и названия своего этим грибам у русских нет. Слово «трюфель» пришло из итальянского языка. «Тартуффоло» — так произносят его итальянцы. Слово восходит к латинскому «терратубель» — в буквальном переводе «земляная шишка». Так что между трюфелем и картофелем наблюдается явное родство.

Шампиньоны в России тоже особого значения не имели. Их называли «навозными» грибами. А вот в Европе шампиньоны полюбили и стали разводить искусственно. «Шампиньон» в переводе с французского и значит «гриб».

Отправляясь за грибами, постарайтесь не заблудиться — ни в лесу, ни в названиях грибов!

Раздел одиннадцатый. О богатстве в языке

Женщину проверяют золотом… И не только её

В этой главе нас ждёт ослепительная программа, ведь мы собираемся говорить о золоте.

«Золото проверяют огнём. Женщину проверяют золотом. Мужчину проверяют женщиной», — говорят французы.

Золото — не только металл, занимающий исключительное место в истории человечества, но и удивительное слово, давшее жизнь огромному числу выражений. Причём эти выражения мы употребляем как со знаком плюс, так и со знаком минус.

Начнём с того, что точное происхождение слова «золото» никому не известно. Словари связывают старославянское «злато» и праславянское «золто» с литовским geltonas и праиндоевропейским gel, что значит «жёлтый», «яркий».

Прилагательное «золотой» в цветовом значении существует только в одном устойчивом сочетании — «золотая осень». Во всех остальных фразеологизмах оно употребляется как символ совершенства и лучших качеств. Судите сами: «золотое сердце», «золотые руки», «золотые слова», «золотое правило»…

Стихи на случай сохранились.…Я их имею; вот они:«Куда, куда вы удалились,Весны моей златые дни?»

в романе «Евгений Онегин» Пушкин употребляет слово «златой» для характеристики счастливых дней юности.

Эту временнУю серию можно продолжить: «золотое время», «золотой возраст», «золотая пора» и, наконец, «золотой век», о котором до сих пор грезит человечество.

Согласно легенде, безмятежно люди наслаждались счастьем лишь в дни первого, «золотого века». Не было в ту пору ни зла, ни страха, ни судей, ни законов, ни войн, ни голода, ни преступлений, — так, по крайней мере, рассказывают об этом поэты — грек Гесиод и римлянин Овидий. «Жили те люди, не зная трудов, горя не зная. Время они проводили в пирах… Сами собой урожай давали богатые земли…»

Но, как сказал неизвестный острослов, «золотой век» человечества относится к тому времени, когда золото ещё не царило.

Иное дело — «золотая лихорадка». Это выражение мы употребляем, имея в виду ажиотаж, шумиху, связанную с добычей золота или денежными, валютными операциями. Выражение — калька с английского — gold fever. Появилось оно в XIX веке в связи с открытием на Аляске богатых месторождений золота.

На земле весь род людскойЧтит один кумир священный;Он царит над всей Вселенной:Тот кумир — телец златой!

В куплетах Мефистофеля из оперы Гуно «Фауст» «телец» — метафора, обозначающая золото. Вопрос: почему золото приняло образ именно тельца? Возможно, объяснение фразеологизму «золотой телец» следует искать в древней латыни. Слова «пекуниа» и «пекус» — соответственно «деньги» и «скот» — имеют в этом языке один корень.

Впрочем, всё объясняет Книга книг. В то время как Моисей общался с Богом на горе Синай, верующие забыли своего пророка и сделали идолом тельца, которого и отлили из чистого золота. Возможно, божество израильтяне позаимствовали у своих соседей — египтян. Египтяне же поклонялись священному быку Апису. Домашние животные считались священными у многих народов и нередко отождествлялись с золотом. Вспомните древнегреческий миф о золотом баране, руно которого было целью аргонавтов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Борис Слуцкий: воспоминания современников
Борис Слуцкий: воспоминания современников

Книга о выдающемся поэте Борисе Абрамовиче Слуцком включает воспоминания людей, близко знавших Слуцкого и высоко ценивших его творчество. Среди авторов воспоминаний известные писатели и поэты, соученики по школе и сокурсники по двум институтам, в которых одновременно учился Слуцкий перед войной.О Борисе Слуцком пишут люди различные по своим литературным пристрастиям. Их воспоминания рисуют читателю портрет Слуцкого солдата, художника, доброго и отзывчивого человека, ранимого и отважного, смелого не только в бою, но и в отстаивании права говорить правду, не всегда лицеприятную — но всегда правду.Для широкого круга читателей.Второе издание

Алексей Симонов , Владимир Огнев , Дмитрий Сухарев , Олег Хлебников , Татьяна Бек

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Поэзия / Языкознание / Стихи и поэзия / Образование и наука
Ставка — жизнь.  Владимир Маяковский и его круг.
Ставка — жизнь. Владимир Маяковский и его круг.

Ни один писатель не был столь неразрывно связан с русской революцией, как Владимир Маяковский. В борьбе за новое общество принимало участие целое поколение людей, выросших на всепоглощающей идее революции. К этому поколению принадлежали Лили и Осип Брик. Невозможно говорить о Маяковском, не говоря о них, и наоборот. В 20-е годы союз Брики — Маяковский стал воплощением политического и эстетического авангарда — и новой авангардистской морали. Маяковский был первом поэтом революции, Осип — одним из ведущих идеологов в сфере культуры, а Лили с ее эмансипированными взглядами на любовь — символом современной женщины.Книга Б. Янгфельдта рассказывает не только об этом овеянном легендами любовном и дружеском союзе, но и о других людях, окружавших Маяковского, чьи судьбы были неразрывно связаны с той героической и трагической эпохой. Она рассказывает о водовороте политических, литературных и личных страстей, который для многих из них оказался гибельным. В книге, проиллюстрированной большим количеством редких фотографий, использованы не известные до сих пор документы из личного архива Л. Ю. Брик и архива британской госбезопасности.

Бенгт Янгфельдт

Биографии и Мемуары / Публицистика / Языкознание / Образование и наука / Документальное