Невероятный русский

Один дурак семерых умных перессорит.

Дурак ищет красное место, а умного и в углу видать.

Умного сажают в передний угол для чести, а дурака — для смеха.

Умного пошли — одно слово скажи; дурака пошли — три скажи, да и сам иди.

Умный слова боится, а дурак — дубины.

Умному только намёк дай, а глупому и тумак не в подмогу.

С умным ума прикупишь, а с дураком и последний растеряешь.

Дурак осудит, а умный рассудит.

Один дурак загадает загадку — семеро умных не разгадают.

Дураки ссорятся, умные договариваются.

Не бойся врага умного, бойся друга глупого.

Есть немало словообразований от дурака, различающихся в основном эмоциональной окраской: дурачок, дурилка картонная, дурик. Дурашка — это и вовсе слово ласковое, так порой матери обращаются к маленьким детям.

В общем, дураки бывают разные — круглые и стоеросовые, набитые и отпетые. А случается, что дураками прикидываются совсем не глупые люди. Вот с ними-то надо разговаривать осторожно, взвешивая каждое слово!

«Ну ты и животное!» —

гневно мы бросаем человеку, совершившему гнусный поступок.

А зачем, в сущности, оскорблять огульно целый класс животных? Давайте поговорим, откуда названия некоторых из них пришли в наш язык.

Начнём с насекомых. Эти маленькие существа тысячелетиями находятся в теснейших отношениях с человеком — причём в отношениях не всегда дружественных.

Вдруг из подворотни страшный великан,
Рыжий и усатый та-ра-кан!
Таракан, таракан, тараканище! —

эти строчки Корнея Ивановича Чуковского мы помним с детства.

Да уж, таракан — малопочтенное насекомое. Так и хочется при виде его отозваться междометием «бр-р-р» и передернуться от омерзения.

Впрочем, писатель Сергей Довлатов находил, что «таракан по-своему элегантен. В нём есть стремительная пластика маленького гоночного автомобиля».

Кстати, именно скорость передвижения таракана заложена в названии этого насекомого. Оно попало в русский из тюркских языков. Самое близкое к нему слово — чувашское «тар-аган», происходящее от тюркского глагола «таз» — «бежать».

Традиционная русская забава «тараканьи бега» известна с XIX века. Она описана в романе М. А. Булгакова «Бег» и в повести А. Н. Толстого «Похождения Невзорова, или Ибикус». В общем, попал-таки усатый в русскую классическую литературу!

Но с его помощью можно было бы также изучать и географию, и историю. Особенность этого паразита заключается в том, что в своём названии он сохраняет древнейшие названия соседствовавших в Европе народов. Дело в том, что полчища тараканов все народы Европы называли по имени некоего соседнего народа.

Анатоль Франс писал, что жители итальянского города Сиена в Средние века называли тараканов «флорентийцами», а во Флоренции, соответственно, тараканов именовали «сиенцами». Чехи называли «рыжих» «швабами» — по названию Швабии, области в Германии. Ну а мы, русские, по названию Пруссии, именовали тараканов «прусаками».

В общем, есть в тараканах некая польза. Могут они сыграть положительную роль и в воспитании детей. Великовозрастный сын моей подруги однажды спросил: «Мама, почему, когда я прихожу поздно ночью и включаю на кухне свет, там полно тараканов?» — «А ты не приходи поздно ночью!» — парировала моя остроумная подруга.

«У него тараканьи усы» — в этих словах явно слышится негативная окраска. «Особенно рьяно разводил „журавлей“ и „лебедей“ учитель латинского языка Вениамин Витальевич Пустынин, прозванный за длинные, торчком стоящие усы „Тараканий Ус“, или, „по-латыни“, „Тараканиус“» (Кассиль Л. А. Кондуит и Швамбрания).

«У каждого в голове свои тараканы» — так дают понять, что у всех свои причуды, небольшие отклонения, и не стоит за это осуждать. Но когда говорят про кого-то конкретно: «у него тараканы в голове» — не имеют в виду ничего хорошего.

Но не все насекомые вызывают в нас чувство брезгливости. Например, бабочка ассоциируется с красотой, лёгкостью и хрупкостью. И слово-то само по себе ласковое и нежное.

Оно известно в русском языке с начала XVIII века. А в словарях встречается с 1780 года. Слово исконно русское.

По одной версии, оно произошло от глагола «бавить» — «гнездо», по другой — от существительного «бава» — «игрушка, забава».

Но мне больше всего нравится версия замечательного лингвиста Льва Успенского. Он считал, что слово «бабочка» означает «душа бабушки», «дух прародительницы».