Невеста без места

– А ты за ним далеко не пошла бы? – опять рассмеялась водяная. – А я поплыву, понравился он мне! Здесь скучно! Мне что, я же вода, всюду проплыву, просочусь и проберусь! По речкам, по ручьям, от озера к озеру, и до самого Озерска. Понравился он мне. А тебе что, убудет?

– А ты почем знаешь, что до Озерска надо плыть?

– А вот и знаю! – водяная плавала туда-сюда возле мостков, ее голова то пропадала, то вновь появлялась над водой.

Она волной плеснула на доски мостков и встала перед Велькой, выпрямилась и оказалась одного с ней роста, тонкой, высокогрудой, тряхнула головой, расплескивая вокруг себя свои волосы, что спускались ниже мостков, до воды. Волосы у нее были русые, очень светлые, а глаза – зеленые, как листья кувшинок.

– Хороша, – согласилась Велька, – только мое не трожь, – и, собрав в пальцах силу, легко, как вздохнув, бросила комок жара в водяную.

Та вскрикнула и отступила, свалилась в воду, опять вынырнула.

– Огневуха!

– Да, я такая. Гляди, подогрею твое озеро, будет похлебка! – это было, конечно, слишком, но с досады чего не скажешь.

– Неправду говоришь! – отплыв подальше, крикнула озерница. – Не под силу одной огневухе озеро сварить! Никогда такого не бывало.

– А я постараюсь, – продолжала вредничать Велька, – тогда и поглядишь, правда это или неправда! Подружек позову помочь!

Никогда не бывало у нее подружек с огневым даром, чтобы их на помощь звать. Только знала ли это озерница? Во всяком случае, глядела та с сомнением. Разве что жар-птиц за подружек считать? Вряд ли они захотят знать Вельку теперь, когда она сама уже не жар-птица.

– А я все про него знаю! – крикнула водяная. – Только это тайна, которую хранят вода, и ветер, и огонь… и еще кто-то, забыла. Но я знаю! Но тебе не скажу!

Велька тем временем вытерлась взятой у Синявы холстиной и не спеша одевалась.

– Знаю я, что ты тайну хранишь. Вот и храни, раз тебе то поручено, – сказала она и сама удивилась, насколько мало ее теперь волновали какие-то тайны и вокруг Венко, и вокруг кариярских княжичей.

Выяснится потом – и хорошо. И даже безразлично было теперь, как их там на самом деле зовут. Хотя двоих она уже узнала, двое остались… да и с теми все ясно. Горибор, скорее всего, на самом деле Велемил, как раз и известно, что Велемил годами всех братьев старше. Тогда остается, что Яробрана по-настоящему зовут Горибор. Вот, знает она, и что же, радостно ей стало? Только и дела, что непривычно теперь.

– А хочешь, тебе все расскажу? Все-все, что знаю! – предложила водяная. – А ты за это с ним мне целоваться разрешишь, и не только – все, что сложится, то и мое? Если он в озере, то мой? Соглашайся, огневуха, я ведь тебе как-никак тайну заповедную предлагаю! А с кем целоваться, он и сам найдет, у тебя не спросит! Что, думаешь, так тобой одной и станет весь век любоваться? Что, разрешаешь?

– И думать забудь! – отозвалась Велька. – Тебе тайну доверили, а ты ею торгуешь, бессовестная? Я вот теперь ни за что не стану воде никаких тайн доверять. Не нужны мне тайны князя Веренея и бесплатно, а про Венко моего я тебя уже предупредила, – она затянула поясок, привесила к нему серебряные флаконы.

Водяная подплыла к самым мосткам, из воды высунулась, на флаконы уставилась.

– Это тебе сестра моя Быстрица дала?

– Она, – подтвердила Велька.

– Дружишь с ней, что ли?

– Дружу. Я бы и с тобой хотела дружить, но моего не трожь.

Водяная молча оттолкнулась руками от мостков и скрылась в глубине. И тут же Велька услышала негромкий смех Синявы.

– Что, потолковала с Серебрянкой? Да, озерница тут малость вредная. Ну да нам с ней делить нечего, так что ладим, – волхва стояла у баньки и, должно быть, уже некоторое время за ними наблюдала. – Хорошо, что не поддалась ей. Она всего не сказала бы, тоже путать бы стала, вода это умеет.

– Да чтобы я такое разрешила! Тоже выдумала, – Велька отвернулась.

– Не ревнуй! – смеялась Синява. – Сокол твой, наверное, умываться к озеру ходил, и только. А она же поняла, после чего ты отмывалась, вот и позавидовала. Это ладно. У воды про заветные тайны спрашивать тебе не стоит, а вот у огня… Ты, когда летала, все могла и вызнать. Ведь огневка – это самый огонь и есть, огненной силы воплощение.

– Не до того мне было, чтобы вызнавать. И не вспомнила даже, – махнула рукой Велька, – что же, нет так нет.

Они наскоро поели, такую же кашу, что и накануне, – разносолов у волхвы не водилось. И отправились в путь. Сначала шли узкой, еле заметной тропинкой, потом и вовсе пришлось безо всякой дороги, по буеракам пробираться. Солнце только малость до полудня не докатилось, когда они оказались у старого, в три обхвата, дуба с дуплом на пару локтей от земли.

– Полезай, – велела Синява, – тут тропа и есть.

Залезла Велька в дупло, волхва за ней.

А в дупле… там тоже был лес. Они стояли на земле у дуба, уже другого.

– Пойдем. – Синява опять повела Вельку по тропинке еле видной.

Здесь они шагали недолго, опять к дубу пришли и в дупло пролезли, опять оказались в лесу.

– Вот и прогулялась ты по тайной тропке, которой только оборотни ходят, – сказала Синява, – теперь уж близко. Сейчас речку увидим.