Невеста. Часть 1

– Птичка хочет на волю. – Я махала руками и слегка подпрыгивала. – Отпусти ее погулять. Иначе она превратится в алкоголичку и сойдет с ума в своей клетке. – В душе я знала, что он ничего не поймет. Ни русских слов, ни смысла рисунка. Аллегория была тут неуместна. С точки зрения иерархии этого мира я являлась чем-то средним между ненаглядным детищем правителя и любимой женой, так как царь проводил со мной неприлично много времени по меркам белоснежного дворца. В понимании местных женщин я должна была писать кипятком от счастья, но из-за своего невежества я, естественно, не понимала, как мне фартануло.

Подойдя к моему творению, повелитель пальцами провел по рисунку и улыбнулся.

«Красиво», – дернул он за ниточку.

«Спасибо», – дернула я в ответ.

На самом деле в словаре вибраций это слово означало что-то типа «О великий царь! Слава тебе, слава! Ты слишком хорошо относишься к мерзкой твари, которая недостойна твоего прекрасного взора…» и так далее, по тексту. Именно из-за этой особенности мне было тяжело понять хитроумный словарь нитей. Стилей речи в этом мире было несколько, и все они принципиально отличались друг от друга. У рабов имелся свой отдельный язык, и они, естественно, не имели права говорить высоким слогом царя, только слушать. Даже вибрации женщин и мужчин отличались. Проще говоря, присутствовало четкое разделение на касты, по половому признаку, по возрасту и так далее. Так как царь меня с ходу причислил к рабыням, то и говорить я должна была согласно своему статусу: беспрерывно лебезить, витиевато пресмыкаться и постоянно благодарить золотые пески за то, что они подарили этому миру великого и ужасного царя.

«Научи», – приказал зеленоглазый повелитель и снова провел рукой по рисунку.

Вообще, чем выше становился язык по статусу, тем он был проще, особенно мужской. Повелитель понял, что меня легче обучить сначала царскому языку, а от него и до остальных рукой подать. В своем царстве – государстве владыка знал все языки – и устные, и письменные, и вибрационные. От низшего до высших, так как ему приходилось часто подслушивать, о чем шепчется народ на разных уровнях иерархии. Естественно, недовольных сразу успокаивали. Причем раз и навсегда. Чтобы остальным неповадно было.

Подойдя к мужчине, я бесцеремонно взяла его руку, заставив оттопырить указательный палец, и обмакнув царский перст в фиолетовую жижу, встала за спиной у повелителя.

«Не дергайся, – оказывается, я в довольно грубой форме отдала приказ царю, дернув за нитку, отчего тот моментально напрягся. – Расслабься».

Вместе мы нарисовали губы с загнутыми вверх уголками. Мне показалось, это очень символично, ведь первое слово, которое я выучила, было именно «улыбка».

«Бесстрашная мартышка и бестолковая. Мало того что все время тыкала в меня пальцем, когда изучала части тела, так и сегодня без спроса схватила за руку. Но когда она встала у меня за спиной, я даже не знал, как мне реагировать. Убить? Поколотить? Я еле-еле сдержал свои рефлексы, чтобы не снести голову нахалке. Как она вообще додумалась встать у меня за спиной? И ее дерзкий приказ «Не дергайся!». Но когда она прижалась и стала водить моим пальцем по стене, я испугался. Нет, не нападения с ее стороны. Я испугался своей реакции на ее близость, а когда увидел, что именно моя мартышка мне помогла нарисовать, то почувствовал, что между нами образовалась невидимая связь. Редкое явление, мистическое, необъяснимое, но до боли приятное. Моя мартышка не боялась меня, не заискивала и не старалась понравиться. Из-за ее неадекватного поведения и моего титанического терпения появилась эта приятная связь».

Мы много говорили на языке нитей и рисовали на стенах всем, чем только можно. Мы учили друг друга и часто смеялись. Я в голос, царь бесшумно. Он был инвалидом по речи и, судя по всему, достаточно давно. Я строила догадки, но спрашивать о столь деликатной проблеме не решалась. Мне было немного жалко его. Всего пару секунд. Такой красивый мужчина и немой. Может, язык оторвали враги народа, а может, болезнь тут страшная бушевала. Много было вариантов – от неприятных последствий кровосмесительных браков у царей до банального «сам случайно откусил в детстве, когда прыгал на одной ноге». Хотя нет! Глупости. Анатомически язык на месте.