Невеста для Чёрного Змея

Она в ужасе взглянула на него, тяжело дыша.

Чарити Байлз подняла на неё искаженное болью и ужасом лицо:

– Пожалуйста… Пожалуйста…

– Не разочаруй меня. Иначе придётся наказать и тебя.

Лейла не желала больше слышать криков обреченной на боль и унижение жертвы. Они всё равно все не успокоятся, пока не замучают её до смерти, поэтому быстрый конец станет для жертвы милосердием.

Вскинув палочку, она послала в жертву Смертельное Заклинание, похожую на удар молнии – убивающую мгновенно и, чисто теоретически, безболезненно.

Белая вспышка пронеслась по зале, словно фейерверк, освещая каждый уголок.

Чита упала, раскинув руки в стороны и глядя в потолок незрячими глазами. Пол скрипнул под её тяжестью.

Молчание повисло в зале.

Все взгляды были прикованы к Лейле. Кто-то покашливал, словно прочищал горло.

Лейла с вызовом смотрела в потемневшее лицо Эссуса. Он поднял руки и, неожиданно, зааплодировал, ухмыляясь.

– Браво, дорогая! Ты, конечно, испортила всем потеху, но зато освоила Смертельное Проклятие. Добро пожаловать в наши ряды, дитя моё!

Черные глаза разглядывали девушку с пристальным вниманием. И веселья в их глубине не было ни на грош – в их глубине разгоралось жестокое чёрное пламя.

– Кушать подано, Страсть, – небрежно бросил он своей виверне через плечо.

Глава 31. Чёрный Змей и Золотая Змейка

Лейла боялась темноты в детстве. Василиса с первых дней встречи пыталась убедить её в том, что Нахширонам темнота не страшна, она их верная подруга. Тьма укрывает от врагов, помогает исцеляться, нападать и выигрывать.

Змеи – порождение тьмы, но светловолосая и синеглазая Лейла не желала становиться её частью. Наверное, змеиного яда в её крови было недостаточно, чтобы достойно встать в один ряд с такими злодеями, как Чёрным Змеем и сама Василиса.

Эссус – вот кому мрак точно были к лицу, как серебро звёзд к черноте ночи! Во мраке он чувствовал себя сильнее и действовал решительнее. Хотя, Чёрный Змей всегда действовал решительно. Сомнения и колебания были ему также не свойственны, как добродушие или милосердие.

Истинный рыцарь ночи в чёрном развевающемся плаще и со стальным шлемом, скрывающим все эмоции, кроме ярости и похоти – последние даже стальная маска скрыть не могла.

Смертоносный как росчерк молнии во время бури – слишком яркий и слишком ослепительный, чтобы по-настоящему увлечь или позволить к себе привязаться. Природа наградила Эссуса сверх меры – невероятно силён магически, невероятно умён, невероятно красив и – невероятно жесток.

Красота Эссуса отличалась от юной, ещё не утратившей хрупкость красоты Дэйва. В Змее не было рафинированности – он был дик, необуздан и напоминал стихию или даже бурю.

Стоя над трупом только что убитой ею женщины Лейла хотела только одного – заползти куда-нибудь в щель, как мокрица и позволить себе выплакать свою ненависть, свой испуг, свой ужас. Похоть и страсть, что она читала в глазах Змея, вызывали дурноту и ужас. Когда всё это закончится (если оно закончится) что останется от неё? От той, прежней, жизнерадостной и добросердечной Лейлы, одной из многих – обыкновенных?

Сможет ли она не сломаться? Да она уже сломана!

Она чувствовала себя расплавленным до текучего состояния металлом, утратившим старую форму и не успевшим получить новую – золотая змейка, текущая по узкому горнилу.

Огонь, вода и медные трубы – последние считались самым страшным испытанием.

Нахширон, как нарочно, не сводил с неё глаз, словно глядел ей прямо в душу.

Пусть смотрит, сколько хочет. Она его ненавидит! Она его ненавидит и будет ненавидеть до последнего вздоха – его или своего, не важно. И не важно, сколько раз он будет владеть её телом – своей души она ему не отдаст.

– Всё свободны, – кивнул своим людям Эссус. – А вас, юная леди, я попрошу задержаться.

Медора, которая, видимо, надеялась провести ночь с обожаемым любовником, с ненавистью взглянула на Лейлу.

Гляди-гляди, только глаза не сломай. А сможешь забрать своего любовника – забирай. Кто бы тут был против?

– Полагаю, нам стоит обсудить кое-какие дела? – с кривой улыбкой обернулся к ней Эссус.

Странные, чавкающие звуки на беду Лейлы заставили её повернуть голову, лишь затем, чтобы снова в ужасе отвернуться – проклятая виверна пожирала тело несчастной Читы. Возможно, именно этот факт послужил причиной того, что все поспешили покинуть зал.

Змейки раскланивались со своим повелителем, кто-то преклонял колено. Лисандр и Хэйс, оба подхватив с пола под руки почти бесчувственное тело Дэйва, не кланяясь, направились к выходу.

Лейла продолжала неподвижно стоять, стараясь не глядеть по сторонам – всё вокруг было испачкано кровью, Дэйва и Читы, которую доедала Страсть.

Ей хотелось сжаться до размера комочка. А лучше вообще исчезнуть из этой жуткой реальности. Сердце ухало в груди и замирало от ужаса перед тем, что могло случиться дальше.

Она не станет с ним сейчас спать, как бы его не завели страдания Дэйва и убийство Читы. Лейла судорожно пыталась придумать хоть что-то, что могло удержать этого монстра от очередного святотатства, но в голове словно стоял белый шум.