Невеста для графа

– А вам никогда не приходило в голову, что если бы круг ваших знакомых был несколько иным или если бы Элиза приглашала в гости молодых людей, разделяющих ее интересы…

– Нет! – перебил Кросс и резко взмахнул рукой, как бы отметая возражения. – Для нее я хотел настоящего джентльмена. Она говорила, что все молодые люди, которые приходят к нам, охотятся лишь за ее приданым. «Так почему бы мне этим не воспользоваться?» – подумал я.

– Я не охотился за ее приданым, – сквозь зубы процедил Хью.

– Я знаю – именно по этой причине и выбрал вас. – Кросс отвел глаза и, глядя в окно, в задумчивости пробормотал: – Такова жизнь, Гастингс. Те, у кого денег нет, хотят денег, а те, у кого они есть, хотят получить за них что-нибудь ценное.

– Этим принципом вы и руководствовались, когда приказали Роберту Гринвилу смошенничать, чтобы я проиграл?

Кросс резко развернулся лицом к зятю.

– Что?.. Да как вы смеете! Да чтобы я…

– Сэр Дэвид Саутбридж прошедшей ночью во всем признался, – перебил тестя Хью, когда его поймали при попытке помочь Гринвилу провернуть тот же трюк, что и со мной.

Кросс, казалось, не ожидал такого поворота и, сжав кулаки, произнес:

– Этот мелкий пакостник… Полагаю, они оба на такое способны, но я его никогда ни о чем подобном не просил. И не приказывал. Я деловой человек, предприниматель, но не мошенник.

Хью решил, что с него довольно, и ушел, не попрощавшись. Впрочем, ближе к Лондону он поймал себя на том, что вовсе не злится на Кросса. Этот человек вообще перестал для него существовать. Но Элиза… Где же она? Не придумав ничего лучшего, Хью отправился к леди Джорджиане, но ее дома не оказалось, а домочадцы пребывали в смятении и тревоге. Оказалось, после завтрака леди Джорджиана незаметно выскользнула из дома, никому ни слова не сказав. Ее компаньонка, графиня Сидлоу, выглядела так, словно ее вот-вот хватит удар.

– Глупая упрямая девчонка… – твердила леди Сидлоу, не находя себе места. – Я думала, она поехала к какой-нибудь из подруг, а мне об этом специально не сказала, чтобы позлить. Но слуги, которых я отправила по знакомым адресам, вернулись ни с чем. Эта девчонка меня до могилы доведет! Ох, не знаю, что делать… Сколько раз я говорила Уэйкфилду, что он должен что-нибудь предпринять, пока она не стала совершенно неуправляемой. И вот что я получила! Что теперь будет с моей репутацией? И ведь лорд Стерлинг не станет вечно мириться с ее выходками и, не приведи господь, расторгнет помолвку! Что она тогда будет делать? О, как же я сглупила, согласившись на условия Уэйкфилда!

Хью молча покачал головой. Графине следовало бы тревожиться о своей подопечной, а не о собственной репутации, но ей эта мысль почему-то не приходила в голову. Хью был почти уверен, что Джорджиана и Элиза либо находились сейчас в одном и том же месте, либо ехали на встречу. Пробормотав приличествующие случаю слова о том, что все образуется, граф поспешил удалиться.

Приехав домой, он еще раз расспросил горничную жены и выяснил, что Элиза перед отъездом написала какое-то письмо. Уилкинс подтвердил, что отправил письмо рано утром, как ему было велено. Письмо же было адресовано леди Джорджиане Лукас. Таким образом, подозрения Хью отчасти подтвердились. Разумеется, он по-прежнему не знал, куда они уехали, но успокаивало уже то, что Элиза была не одна, а с подругой и даже, с двумя. Более того, Хью готов был биться об заклад, что и герцогиня Вэр с ними. Но куда же они поехали?

Хью со вздохом опустился в кресло. После бессонной ночи и поездок верхом в Гринвич и обратно, сил совсем не осталось – ни физических, ни душевных. А ведь он, наверное, должен был что-то предпринять? Или нет? Если жена решила его бросить, следовало ли мчаться за ней в погоню? Или лучше отпустить? После вчерашней ссоры она, возможно, вообще не захочет его видеть.

– Хью…

Граф открыл глаза и поднял голову. На пороге кабинета стояла мать – явно встревоженная, – а из-за ее спины выглядывали сестры.

– Можно мы зайдем, милый?

Хью молча кивнул. Вдовствующая графиня, переступив порог, хотела закрыть за собой дверь, но сестры, особенно Генриетта, стали громко возмущаться, пытаясь протиснуться следом. Хью вздохнул и тихо произнес:

– Мама, пусть заходят. Он больше не станет лгать. Никому.

– Элиза здорова? – спросила мать.

– Где она? – чуть не плача, воскликнула Эдит. – Зачем я только позволила ей вчера уехать! Я так виновата…

– Я не знаю, где она. – Хью потупился. – И не знаю, вернется ли.

Розмари тихо вскрикнула, а Генриетта в изумлении уставилась на брата.

– Хью, как тебя понимать? Что ты имеешь в виду?

Хью с трудом заставил себя поднять глаза. Мать и сестры были крайне встревожены исчезновением Элизы. И эти же самые женщины поначалу терпеть ее не могли. Откуда же такая перемена?.. Ответ очевиден: все дело в душевных качествах Элизы, в ее терпении и добросердечии. Мать и сестры полюбили ее – точно так же, как и он.

Твердо решив, что не станет больше лгать, Хью проговорил: