Юнга безропотно повёл нас дальше, и в конце концов мы все оказались на круглой деревяшке примерно в полтора шага в ширину. От её краёв уходили вверх четыре каната, сплетаясь у нас над головами в один. Очень похоже на подъёмник, но я не видел ворота, который надо крутить, чтобы подниматься. Значит, крутить его будут другие люди, а Зеев подаст им сигнал, что пора. И точно, парнишка достал из кармана пластиковую штуковину, похожую на ту, что была у рэба Иегуды, и потыкал в неё пальцем. Раздалось то самое гудение, что недавно насторожило Дваша, канаты натянулись, и подъёмник пополз вверх.
Конечно, как же я не догадался? Если у израильтян есть моторы, что крутят лопасти геликоптера, с какой стати им руками крутить ворот подъёмника? А мальчишка - всё-таки мерзавец. Когда шёл к нам, спустился на этой хреновине, а вверх собирался тащить нас по штурмовой лестнице. Так что подзатыльник он честно заработал. Тем временем мы проехали через круглый проём в потолке, снизу я его не заметил. Лона, едва мы начали подниматься, схватилась за меня, да так и не отпускала. Дваш лёг набок и, похоже, заснул, хотя с ним никогда нельзя быть уверенным. А я... Мне смотреть вниз с высоты в сорока локтей - сущая ерунда. Доводилось заглядывать в пропасти в тысячу локтей в глубину.
Едва подъёмник закрыл проём в потолке трюма, мотор остановился, причём юнга никаких команд не отдавал. Не иначе, автомат какой-то сработал, в смысле, автоматический механизм. Какое-то подобие предохранительного клапана на котлах - досюда можно, а вот дальше - хрен тебе, запрещено. Юнга сошёл с подъёмника, мы последовали за ним. Сперва по палубе, потом по каким-то коридорам, и в конце концов мы подошли к необычной двери. Зеев что-то на ней покрутил, и она распахнулась с каким-то странным чмоканьем. Лона его спросила и перевела мне ответ:
- Эта дверь особая, не пропускает ни воду, ни воздух.
- Она есть герметичная, - вспомнил я нужное название.
- Наверно. Никогда этого слова не слышала, - она вошла в каюту и радостно закричала.
Я тоже шагнул внутрь и увидел двух обнимающихся женщин.
- Как я рада тебя видеть, Мелона, деточка моя, - приговаривала Фанни, гладя Лону по волосам.
- Алам это есть кто? - спросил я, просто чтобы не молчать.
- Алам - это моё воинское звание. Полковник, по-вашему. Ещё вопросы есть?
- Кобыла в трюме есть зачем?
- Свадебный подарок Мелоне. Вы, два юных идиота, взяли из королевской конюшни жеребцов. Как они, по-вашему, будут размножаться в Эльдорадо?