Невеста для серого волка (СИ)

Под кроватью уже ждали старые и удобные зимние сапоги, на кресле плащик, под ним — сумка со всем необходимым. Хоть плащ и грел лучше самой тёплой шубы, я всё равно натянула под платье двое толстых чулок. Замерла у зеркала, всматриваясь в собственное взволнованное отражение — глаза горят, губы припухли от постоянных закусываний.

Я так увлеклась, что не сразу услышала мерный стук шагов в коридоре. И, когда те замерли у моей двери, а потом раздался негромкий скрип, струйка холода пробежала вдоль позвоночника.

— Куда-то собираетесь? — поинтересовался вкрадчивый голос.

Кажется, мой план катится в пропасть... 

— Добрый вечер, мистер Глоуд. 

— Надеюсь, для вас он действительно добрый, — мужчина перешагнул порог, двигаясь медленно, с ленностью и какой-то дикой опасной грацией.

Сапоги его блестели от влаги, чёрные брюки были аккуратно заправлены в голенища; пальто он, должно быть, оставил внизу, и сейчас на нём была одета белая накрахмаленная рубашка — даже столь модные кружевные оборки под горлом не выглядели смешно, как на дяде Джеймсе, а придавали изящества.

— Не ожидала увидеть вас сегодня, — призналась я, нервно переплетая пальцы и отступая вглубь комнаты, как будто этот человек мог действительно на меня наброситься.

Растерянность… Беспомощность… Всё это я ощущала рядом с Глоудом.

— Почему? — он удивлённо взметнул бровь и потянулся к волосам — прочесал их пальцами и расслаблено уронил руку на бедро. Опёрся плечом о столбик кровати и уставился на меня насмешливым взглядом, а мне показалось, что зрачки его заполнили всю радужку. — Может, я просто зашёл поздравить свою невесту с Новым Годом.

— Видеть невесту перед свадьбой — плохая примета, — ответила я сухо, но думала совершенно не о свадьбе, а о том, у кого ещё могла видеть подобные глаза…

— Я не слишком суеверен, — признался Торн, скользя по мне взглядом.

Он что, специально явился так невовремя? Когда думает убраться? Что ему действительно нужно? На улице скоро совсем стемнеет, а мне ещё до леса добираться…

Мысли панически скакали в голове, сталкиваясь, разлетаясь, наскакивая друг на друга, и я боялась — все мои намерения написаны буквально у меня на лбу.

— Вижу, вы неплохо обустроились в этом милом жилище.

— Да, — я кивнула. — Хотела поблагодарить вас за заботу.

— Но, тем не менее, вы не носите то, что я прислал… — и мужчина снова совершенно откровенно прошёлся взглядом по мне снизу доверху, отмечая старое, но тёплое и добротное платье.

И мне очень, очень не понравилось выражение его лица. Но я до последнего старалась сохранять достоинство, вести себя вежливо и невозмутимо, однако со стороны, наверное, выглядела как загнанный в угол зверёк, который боится двинуться и вдохнуть лишний раз, чтобы не провоцировать хищника.

— Не было необходимости присылать столько много вещей.

— Моя жена должна всегда хорошо выглядеть, Розалин, — он улыбнулся краешком губ.

Хорошо выглядеть… Быть полезной… Нарядной бессловестной куклой, что услаждает взор, которую не стыдно показать друзьям и даже…

Гнев захлестнул горло огненной петлёй — я вспомнила слова Люсинды о его бедняжке-жене, которую это чудовище отдавало на потеху друзьям. Таким же мерзким, как и он. Смотря на Торна Глоуда сейчас, уже зная всю неприглядную правду о его прошлом и настоящем, я видела средоточие пороков. Но и понимала, почему Глоуд так нравится женщинам — это вязкая, как болото, гибельная красота.

Но я не поддамся гибельным чарам, не куплюсь на обещанные блага и томную улыбку, на взгляд с поволокой, с коварным призывом… Глаза, как будто он недавно курил опиум — увлечение мужчин от бедняков до богатеев, новомодный сладкий порок.

Да, я всё-таки вспомнила. И дядя, и Робби, теперь вот и Торн — эта лёгкая безуминка во взгляде и чувство, что тебе подвластен весь мир.

— Как мои слуги? Они вам не докучали? — продолжил расспрос мужчина, будто специально растягивая время. Отдаляя меня от заветной цели.

И внезапно самообладание, подточенное, расшатанное, дало трещину — я шагнула вперёд и бросила ему в лицо фразу, полную упрёка и жгучей злости на несправедливость:

— Вы велели им запереть меня здесь и никуда не пускать, будто я преступница! 

Он слушал меня со снисхождением и лёгким любопытством, словно — вот удивительное дело — стоящая перед ним табуретка вдруг заговорила.

— Это всё ради вашей же безопасности, дорогая. Или мало было того покушения? — спросил, отлепившись от столбика кровати и шагнул ко мне. — Да-да, не смотрите на меня такими круглыми глазами. Я знаю, тот мальчишка, Робби, хотел вашей смерти — я видел это желание в его глазах.

Последнее он произнёс низким шёпотом, и это пугало больше, чем если бы он кричал.

— А ещё я слышал, что некоторые считают вас ведьмой, — продолжил с лёгким торжеством, намеренно медля. Разоблачая мои секреты. — Говорят, вы ходите в проклятый лес и знаетесь с волками.

Шаг вперёд — его, и мой — назад.

Сердце начало стучать, как бешеное. Я сжимала челюсти так, что зубы начали ныть — вот-вот раскрошатся. А в глубине души молила — довольно этой пытки, уходи же, оставь меня в покое. Убирайся!