Невеста для тирана

Майор Ходоков сидит напротив меня с включённым диктофоном и яростно скрипит ручкой по листу бумаги.

– Я не помню этого момента.

Нахмуриваю брови и шумно выдыхаю воздух через нос, чуть запрокидывая голову назад.

Ну, уж нет. Сейчас я ничего ему не скажу.

Сначала я хочу поговорить с Милой. Спросить – неужели она действительно счастлива с этим моральным уродом, ломающим чужие судьбы.

– Мы нашли в вашей квартире свадебное платье Эмилии Игоревны Митрофановой. Вы можете это как-то прокомментировать?

Митрофановой.

Чёрт.

Ей абсолютно не подходит эта дурацкая фамилия.

– Не знаю, что вам сказать.

Качаю головой, искривляя рот. Майор перехватывает мой цепкий взгляд, всматриваясь в глаза, и поднимает брови вверх:

– Это Эмилия Игоревна в вас стреляла?

Это предположение царапает мне душу, и я округляю глаза, поднимая голову с подушки.

– Нет, конечно, что за бред?

Внутри всё трясётся от несправедливого обвинения, и я сверлю Ходокова взглядом. Он что, вздумал повесить моё несостоявшееся убийство на Милочку?

Идиот!

– То есть, Эмилия Игоревна здесь ни при чём?

– Разумеется.

– Но она была в вашей квартире в тот вечер?

– Да.

Глупо отрицать очевидное.

Полицейский в задумчивости шевелит губами, всматриваясь в моё лицо ледяным взглядом, и выдыхает:

– Вы можете рассказать всё с самого начала?

Киваю.

Что ж, я расскажу этому менту всё, что он хочет, только бы он не повесил на Милу причастность к покушению на меня. Она не заслужила такого. Хотя, может, для Юрия Александровича это было бы хорошим выходом из положения – убить одновременно двух зайцев – избавиться от меня и посадить осквернённую супругу в тюрьму.

Но я этого не допущу. И сам воскрес благодаря врачам, и Милочку не дам оклеветать.

– Я был на свадьбе у Митрофановых в тот вечер.

– Дальше. Это я уже выяснил. Вам было отправлено официальное приглашение, как вип – клиенту Митрофанова.

Вип-клиент? То есть, соперник не решился раскрывать ни историю с погибшей Жанной, ни моё пришествие к нему домой за приглашением. Ну ладно.

– На камерах видеонаблюдения отчётливо видно, как вы приехали на праздник, и как уехали с него с невестой Юрия Александровича.

Отлично. Значит, и это они выяснили.

– Да, я уехал с праздника с Эмилией Игоревной.

– Почему? Ведь она только что вышла замуж. Как так вышло? Вы организовали похищение невесты?

– Она сама захотела уехать. И попросила меня о помощи. Я не стал отказываться.

– Вы были раньше знакомы?

– Нет.

Сжимаю руки в кулаки, опуская взгляд. Кажется, я уже знаю, о чём меня дальше будет спрашивать этот дотошный полицейский.

Но никаких пикантных подробностей ему не узнать.

– То есть, она решила уехать со своей свадьбы с абсолютно незнакомым человеком?

– Да.

Ходоков крякает, а его брови взлетают вверх. Похоже, для него это несколько неожиданно. Ну да, особенно, если учесть, что они наверняка нашли в моей спальне нижнее бельё невесты.

– И, что дальше?

– Я привёз её к себе. Приготовил чай, мы мило пообщались и она уехала.

– Без свадебного платья?

– Да, я дал ей вещи своей покойной сестры, чтобы она смогла переодеться. Не разгуливать же ей по городу в образе невесты.

Полицейский смотрит на меня в упор, а я сильно сжимаю челюсти, не желая больше ему ничего рассказывать.

Но, Ходоков упрям. А моё молчание и не желание рассказывать некоторые жареные факты, о которых джентльмен обязан промолчать, провоцирует любопытного полицейского на новый вопрос.

– Между вами с Эмилией Игоревной были интимные отношения?

– Это вас не касается.

Обрубаю, сверля тупым, как отвёртка, взглядом наглого полицейского. Тот слегка кривит рот, делая какую-то пометку на своём листе, и исподлобья смотрит на меня, задавая новый вопрос.

– Вы знаете, что Эмилия Митрофанова пропала после той ночи?

Моё лицо вытягивается, а рот приоткрывается. Ледяная змея ужаса охватывает мои связки, и я не в силах сдержаться, хриплю.

– Как?

– Очень просто. Она не пользовалась мобильным телефоном, не звонила отцу, сбежала от мужа. И последний, кто её видел, были вы.

– Я не знал.

Мысль о том, что Милочка пропала, цепляет меня за живое, и в душе всё переворачивается, вспоминая её бездонные карие глаза, обрамлённые пышными ресницами.

Боже…

– Что было потом, после того, как она ушла? В каком часу это было?

– Потом я ничего не помню. Как отрезало. Очнулся уже в реанимации.

– Да, я знаю. Мне сказали, что во сне вы бредили и звали Милу, то есть Эмилию Игоревну.

Киваю.

А ещё мне виделась Жанна, которая просила меня спасти Милочку. Но об этом пронырливому полицейскому я рассказывать не собираюсь.

– Хорошо, если что-либо вспомните, позвоните. Это очень важно.

Мужчина кладёт на прикроватную тумбочку белый прямоугольник, на котором выведены его данные и телефон и я согласно киваю.

– Теперь у меня появилось предположение, что тот, кто в вас стрелял, мог похитить Эмилию Игоревну.

– С какой целью?

– Возможно, выкуп. Мы попробуем проработать эту версию.

Киваю.

Что ж, я пустил полицейскую ищейку по ложному следу. Но это только для того, чтобы выиграть время, а вовсе не для спасения Митрофанова.

Он ещё обязательно получит своё.

Но позже.

– До свидания, выздоравливайте.

– Спасибо.