– Мой крестник последние десять лет провел за границей. Путешествовал по Дальнему Востоку и только недавно вернулся. Но могу вас заверить: он очень богатый человек. Какую бы компенсацию вы ни рассчитывали получить, поверьте, у него достаточно средств, чтобы превысить ее.
– Денежная сделка – это только часть требований. – Мадди не хотелось объяснять постороннему человеку, что именно ей требовалось. Слишком уж личным было дело. Особенно в том, что касалось ее тайных помыслов. Ночами, лежа в постели, она частенько думала: «Интересно, каково это – лежать нагой в постели с красивым мужчиной?» Ей хотелось испытать блаженство страсти в жарких объятиях красавца…
Мадди никогда не заигрывала с мужчинами, как другие актрисы. Распущенность всегда была ей отвратительна, за годы службы в театре она снискала репутацию неприступной девушки, отвергающей даже самых обворожительных джентльменов. В результате многие из них потребовали участия в этом аукционе за право воспользоваться ее девственностью.
– И что же это за требования? – осведомилась леди Милфорд.
Под пристальным взглядом собеседницы Мадди покраснела.
– Этот джентльмен должен быть таким, чтобы я могла им восхищаться. Чтобы не только имел приятную наружность, но также мог вести умную беседу. – Тут Мадди подумала, что виконт Роули, возможно, умственно отсталый человек, не способный говорить сам за себя. – Позвольте спросить, почему
Леди Милфорд рассмеялась.
– Едва ли. Если вам угодно знать, в данный момент он разгружает свои корабли и не знает, что я здесь. Поскольку же аукцион назначен на завтрашний вечер, я сочла разумным действовать незамедлительно.
– Уж не хотите ли вы сказать, что он меня ни разу не видел?
– Именно так. Но когда он выразил желание… найти себе женщину, то я тотчас подумала о вас, мисс Суонн. Я ходила на ваши спектакли и нахожусь под впечатлением вашего таланта и красоты.
– О, благодарю вас…
– Наверняка вам покажется очень странным мое вмешательство в его личную жизнь, – продолжала леди Милфорд. – Но позвольте сказать, что мне очень важно видеть моего крестника счастливым. И, как мне кажется, вы ему идеально подходите.
Мадди в недоумении заморгала. Она… идеально подходит? Ее собеседница говорила так, словно искала не любовницу, а невесту.
– Мне лестно сознавать, что вы столь высокого мнения обо мне, миледи. Но я не знакома с лордом Роули… и не могу полагаться лишь на ваши слова.
– Вы сможете с ним познакомиться, когда он подаст вам конверт со своим предложением. Уверена, что вы найдете его очаровательным джентльменом с живым умом и благородным сердцем – много лучше всех остальных из вашего списка.
– Неудивительно, что вы столь высокого мнения о нем. Ведь он – ваш крестник.
– Верное замечание, мисс Суонн, – улыбнулась леди Милфорд. – Хотя вы должны также знать, что я слыву хорошей свахой и знакома со всеми достойными претендентами из вашего списка. Могу назвать все имена и перечислить слабости каждого из этих мужчин. – С этими словами она достала из ридикюля сложенный лист бумаги.
– Нет! В этом нет необходимости! – Мадди скрестила на груди руки. Это было уже слишком… Обсуждение аукциона с благородной дамой и без того привело ее в полное замешательство.
Впрочем, было ясно, что леди Милфорд не сдастся – будет сражаться за своего крестника. Более того, несмотря на всю абсурдность происходящего, Мадди внезапно обнаружила, что этот мужчина ее заинтересовал, возбудил любопытство… Неужели он – само совершенство? Да и что дурного будет в том, если она допустит на аукцион еще одного участника?
– Хорошо, – выдохнула она. – Если лорд Роули пожелает участвовать – так тому и быть. Пусть он приносит свое письменное предложение завтра вечером в восемь – как и остальные джентльмены. Но я не даю никаких обещаний…
– Отлично. – Леди Милфорд с улыбкой убрала листок в сумочку. А потом, вдруг извлекла из нее что-то еще. Что-то блеснувшее алым цветом в свете масляной лампы…
«Пара туфель?!» – мысленно воскликнула Мадди.
Подавшись вперед, она убедилась, что это действительно были туфли. Изящные бальные туфли с блестящими застежками. Ничего более изысканного она не видела даже в витринах модных магазинов. Она не могла оторвать от них глаз. Они казались ей почти… живыми. Шелк цвета граната был усыпан множеством крохотных кристалликов, от которых туфли мерцали и переливались.
Леди Милфорд поставила туфли на пол.
– В знак моей благодарности возьмите их на время, – сказала она.
– Взять на время?..
«Знак благодарности» попахивал взяткой, и Мадди считала это несправедливым по отношению к другим мужчинам. Однако же, не успев даже додумать эту мысль, она сбросила свои старые стоптанные туфли и, оставшись в чулках, всунула ступни в элегантные бальные туфельки.
И тотчас же ощутила прилив счастья. Вскочив с табурета, Мадди радостно закружилась по комнате. Ох, какими же восхитительно удобными оказались эти туфли! Усталости в ногах после долгого хождения по сцене словно и не бывало. Ей казалось, будто ее ноги обернуты нежнейшим ватином.