Невеста двух господ

Я шла за господином Симони, судорожно размышляя, какие-такие аргументы можно привести в подтверждение того, что я тут не случайно. Рядом с профессорами студент смотрится бледно. Тем временем встречающий предложил нам пройти «на собеседование к господину», Знанский и Верховитский поломились вперед, вслед за ним, норовя затоптать друг друга по дороге, а я потащилась в хвосте, крутя головой по сторонам и запоминая дорогу. Вдруг придется спасаться отсюда бегством? Не то, чтобы точно спасусь, но хотя бы попытаюсь.

Особняк оказался действительно старым, с каменными стенами крупной кладки, отделанными темным деревом. Двери тут тоже были массивными и широкими. В таком доме легко можно обороняться от незваных гостей. Кое-где я заметила и слуг, выглядящих слишком подозрительно подтянутыми для наших местных расслабленных наемных работников. И взгляд их выражал не столько любопытство, как это бывает у прислуги, а скорее спокойное внимание. К тому времени, как я начала жалеть, что явилась сюда без приглашения — лучше было попробовать расспросить какую-нибудь говорливую служанку из соседнего дома, мы пришли вглубь дома, к двери, сделанной из более дорогой породы дерева, чем большинство прочих. Кажется, это хозяйский кабинет, если я хоть что-нибудь понимаю в богатых домах. Бежать становилось поздновато.

— Кто первый изволит пройти на собеседование к хозяину? — ровным тоном поинтересовался Луиджи Симони.

— Я! Я… изволю… — сначала вылез вперед, а потом спохватился, что ему нужно обучать кого-то этикету Будлей Знанский и сделал важный вид.

Господин Симони с видом полного понимания, покивал головой, предложил нам со вторым кандидатом присесть, и открыл перед самым великим знатоком этикета дверь, за которой они и скрылись. Мы со старичком переглянулись и, как по команде, дружно уселись на лавку. Старичок крутился на лавке, вздыхал и оглядывался по сторонам. Ну, как ребенок. Я старалась услышать, что происходит за дверью. Но на ней, разумеется, стоял магический полог, и до нас не донеслось ни слова. Но была одна странная вещь — господин Симони обратно так и не вышел, хотя по-хорошему, проводив гостя, должен был оттуда выйти и предоставить возможность своему нанимателю самостоятельно разговаривать с кандидатом. Надеюсь, что это был не сам замаскированный хозяин дома! Или, что еще хуже — не замаскированный. Правда, темноволосый, среднего роста кареглазый господин Симони вовсе не походил на представителя династии Кильверийских королей, но бабушка могла и ошибиться в своих предположениях и сейчас здесь живут совершенно другие люди.

Через пятнадцать минут дверь в кабинет открылась, и наш провожатый вытолкнул оттуда господина Знанского чуть ли не силой. Тот было собрался повернуться, ухватившись за дверной косяк и что-то добавить на прощание, но увидев наши со старичком изумленные лица, отцепился от косяка, сделал степенный вид и важно поплыл прочь. Напряженный господин Симони побежал за ним. Я нервно потела лоб и щеки, а старичок Верховитский приободрился.

— Не самый достойный учитель для порядочного человека! — торжественно провозгласил он, повернувшись ко мне.

Я неопределенно промычала что-то в ответ. А вдруг нас кто слушает? Но Верховитскому хватило и того.

— Вот, даже вы, не зная его, это понимаете! — торжественно потряс указательным пальцем в воздухе бывший преподаватель. — А я годами страдал от нападок этой, не побоюсь этого слова, демонической личности! Вы знаете… — начал было увлеченно рассказывать он, не обращая внимания на то, слушаю я его или нет.

Но тут вернулся господин Симони и спас меня. Он с усталым видом, видать от Знанского не хило досталось, завел суетящегося вокруг него старичка в кабинет и скрылся там вместе с ним.

Так я осталась одна — в тревоге и неизвестности. Именно из-за них я чуть не начала грызть ноготь, но вовремя вспомнила, что парни такими вещами не занимаются. На этой волне оглядела себя и села чуть непринужденнее, мужчины всегда стараются занять побольше места вокруг своей драгоценной персоной. А мне сейчас отдуваться перед господином, которого так просто не проведешь.

Вскоре, гораздо быстрее, чем Знанский, Верховитский тоже вышел из кабинета, но цепляться за косяки не стал. Наоборот, он вылетел оттуда довольный и сияющий. Господин Симони терпеливо предложил ему пройти за ним и повел по коридору, но повернули они чуть раньше, чем со Знанским, я внимательно смотрела. И тут же меня обуял соблазн украдкой заглянуть в кабинет — есть ли там кто-нибудь. Но если я ошиблась, и хозяин кабинета не сам Симони получится курьезно.

Вернувшийся господин Симони выглядел так, словно ожидал, будто я уже тут заглядываю в кабинет, пока он возится с этими безумцами. Может даже развалилась в его кресле и сложила ноги на столе. Я улыбнулась ему успокаивающей улыбкой и морщинка на его лбу немного разгладилась.

— Прошу! — пригласил усталый провожатый, и мы направились в кабинет.

Кабинет оказался неожиданно светлым — видно, что тут недавно сделали ремонт.