Невеста гнома (Жена гнома)

Это означало, что надо раздобыть воды, перекусить перед дорогой, привести себя в порядок и вновь отправиться в путь. На все это обычно уходило довольно много времени. Но сейчас все было хорошо организовано. Нас быстро распределили по саням, которые подготовили пока мы завтракали. Обычно чем больше народу, тем сложнее все организовать. Здесь же было наоборот.

Как-то так получилось, что я оказалась на санях с одной женщиной уже где-то за сорок и двумя незнакомыми гномами. В самый последний момент к нам на сани забрался Терн.

— Возьмете в свою компанию, красавицы? Обещаю вас охранять весь сегодняшний день, — весело сказал он.

— А есть от кого охранять? — спросила я. Сани медленно поехали.

— Так места дикие. Мало ли кто зимой поближе к домам выйдет, — ответил Терн. — Или к дороге. Тебя я знаю как зовут. А тебя как?

Он посмотрел на женщину. Она покачала головой. Потом показала на свое ухо и вновь покачала головой. Терн показал на свой рот.

— Понимаешь? — она поморщилась. Явно его не понимала. — Ладно, тогда будем учиться понимать друг друга. Лета, ты ведь уже учила наш язык?

— Да.

— Тогда эта игра тебе понравится, — сказал Терн.

Он показывал на вещи и называл их жестами и в тоже время озвучивал. Было интересно. Казалось, что он не следит за дорогой, но это было не так. Я видела, как он то и дело смотрит вперед, по сторонам.

Мы делали три остановки, чтоб размять ноги. А еще было какое-то чудо, но в обед нас напоили теплым ягодным чаем с хлебом и сыром, которые казались невероятно вкусными.

— Как такое возможно? — спросила я.

— Камни, что тепло хранят. Флягу кладешь рядом с ними и она остается теплой, — ответил Терн.

— А у нас в обозе так не делали.

— Кто-то делает, а кто-то нет. Только теплый отвар никому еще не вредил в такую погоду.

Пока было светло, то страшно не было. Но когда опустились сумерки, то стало не по себе. Все время казалось, что что-то выпрыгнет из лесной чаще. На санях повесили фонари. Теперь наш обоз напоминал длинную гусеницу, которая растянулась по дороге. Смотрелось это красиво и фантастично. Я похоже задремала, но меня разбудил Терн.

— Спать нельзя. Замерзла?

— Немного.

— Скоро приедем на постоялый двор. Там отогреемся, — сказал Терн.

Постоялый двор. Это была цель, которая начала казаться недостижимой. Я устала. Просто устала от всего этого. От дороги и саней. От снега и мороза. От незнакомого и сложного языка. На глазах стали наворачиваться слезы.

Мы приехали в холодный дом, который стоял за высоким деревянным забором. Кто-то стал таскать дрова, другие занялись скотиной и санями. Я помню, что просто села на лавочку в столовой. Прислонилась спиной к холодной стене и закрыла глаза. Вокруг суетились гномы. Кто-то из женщин поругался. Вспыхнула ссора, которая чуть в драку не переросла. Их быстро угомонили. Только мне было как-то все равно.

Наверное, я просто боялась большого скопления людей. Меня нервировала вся эта суета. Нужно опять было знакомиться с кем-то, а потом расставаться, даже не попрощавшись. Гномы приходили и уходили. Казалось, что вот, с кем-то найден общий язык, а потом раз, и гном пропадал. Я понимала, что они так делали специально. Им не выгодно было, чтоб мы в них влюблялись, поэтому и менялись друг с другом, заодно присматривая и как бы случайно, незаметно, рассказывая о своем народе, своих обычаях. Они показывали, что их не надо бояться. Да, я уже не боялась хмурых и серьезных мужчин неопределенного возраста, с густой растительность на лице и длинными волосами. Я привыкла, что они почти все ниже меня. А я сама особым ростом не отличалась. Метр шестьдесят восемь. Они же были метр пятьдесят, метр шестьдесят пять. Хотя, я видела и гнома ростом меньше метра пятидесяти. При этом они никак не обращали внимания на свой рост. Хотя, может они считали его идеальным, а мы казались неидеальными? Об этом я еще не спрашивала.

Я смотрела на них и начинала понимать, что меньше чем через неделю, окажусь в горах. А там меня заставят выйти за кого-нибудь замуж. Вначале путешествия мне эта идея не казалось такой пугающей. Провести всю жизнь с каким-нибудь гномом. Они хоть и убеждали меня, что неволить не будут, но страх, что мне никто не приглянется из них, не оставлял меня.

— Чего грустим? — ко мне подошел Гиль.

— Устала, — ответила я.

— Сейчас баню натопим. После нее силы вернутся. А еще травок добавим. Успокаивающих, а потом вкусный и сытный ужин, да на боковую. Крепкий сон окончательно тебя на ноги поставит. Если убегать не будешь, — он хитро на меня посмотрел. — Как сегодня ночью.

— Я боюсь с ними спать, — ответила я, кивнув в сторону женщин, которые недавно чуть волосы не выдернули друг другу.

— Значит с женщинами ты спать боишься, а с нами не боишься? — хохотнул он.

— Так вы мне зла не делали. Я знаю, что от вас ожидать. А от них не знаю. Когда сегодня ночью меня с кровати выгнали, так я не знала чего делать. Не драться и ругаться из-за кровати.