Невеста из Уайтчепела

– Он, несомненно, человек состоятельный и известный! – заверила Эмили с жаром.

– Но наши надежды не оправдались, – с сожалением заметил Роберт. – Либо он неместный, либо незнатный, либо ухитряется избегать огласки точно так, как это делает ваш Джеймс…

– Это все, что выяснило следствие? – вяло пошутила Эмили. За последнее время она успела отвыкнуть от своих переживаний, связанных с мистером Уолдри. Уверилась, что ей самой в данный момент ничто не угрожает. Но, с другой стороны, ей хотелось оградить от маньяка потенциальных жертв. Тех, кто может оказаться не так удачлив, как она.

– Из основополагающих фактов – да! – вмешался Филл, накладывающий в тарелку жареный картофель и форель под кисло-сладким соусом.

– Мы проанализировали, что объединяет всех жертв, – Роберт был не расположен потешаться. – Все они были приезжими девушками.

– Как это низко! Кто хватится этих бедняг, если они здесь совсем одни! – разозлилась Эмили. Прежнее рвение возрождалось в ней с новой силой.

– Дело не в этом, – отрицательно покачал головой Роберт. – Если б его занимало то, что этих женщин могут хватиться, он бы не стал столь скандально оставлять их тела посреди улицы.

– И что это тогда значит? – запуталась Эмили.

– Это значит, что он действительно маньяк! – отозвался Филл.

– Надо как-то всех предупредить! – взвилась Эмили. – Написать в газетах, чтоб женщины были начеку! Теперь мне ясно, почему этот негодяй спрашивал, откуда я!

– У всех убитых девушек не было ничего, кроме их очевидной красоты, – задумчиво произнес Роберт.

– И их инициативы! – вставил Филл, пережевывающий картофель. – Они не сидели по домам после заката. А все куда-то сновали.

– И все же почему именно приезжие?! – не понимала Эмили.

– Наш психолог утверждает, что Потрошителю не нравится наплыв мигрантов. И, таким образом, он якобы пытается снизить их численность…

– Есть еще кое-что общее. Все девушки были проститутками! – заявил Филл, щеки которого были набиты яствами. – И все они, по совпадению или нет, приехали в Лондон.

– Но я-то не проститутка! – запротестовала Эмили. – Все не так! Критерий отбора только в том, что он выбирал гостий столицы! И делал это потому, что, скорее всего, его отвергла провинциалка! Что тут думать-то! – Эмили, как обычно, искала причины трагедии в несчастной любви, делающей из человека психопата.

– Возможно…– усмехнулся Роберт. – Но думаю, все менее драматично…

– А я думаю, психолог прав! – дожевывая картофель, высказался Филл. – Похоже, Потрошитель обосновывает свою деятельность стремлением к очищению Лондона от приезжих. Маньяки нередко мнят себя «санитарами леса»!

– Он мстит кому-то! Не конкретному человеку, а женщинам в целом! – настаивала Эмили.

– Все ясно! Он страхолюд, с которым никто не хотел поддерживать романтических отношений! – поддержал Филл. – Наверняка, в юности дамочки шарахались от него, как от бешеной собаки! А в довершение ко всему, любимая женщина с задворок Англии отвергла его чувства! – рассмеялся Филл, отхлебнув ледяного клубничного шейка.

– Наверняка, он сделал неудачную попытку сложить к ее ногам все свои сокровища, но даже это ему не помогло! – не унималась Эмили, развивая тему безответной любви. – Кстати…Я тут недавно прочитала произведение…О Синей Бороде…Вы наверное, слышали о нем…

– Так вот, чем вы занимаетесь в поместье. Читаете сказки, – улыбнулся вдруг Роберт.

– Я просто ищу информацию по нашей теме…– Эмили тоже улыбнулась. Она не могла не признаться хотя бы самой себе, что, читая о Синей Бороде, в тот момент размышляла о Джеймсе и его таинственной кладовой. Да, она много думает о Джеймсе. Однако…Однако она ведь и о Роберте думает! Но о нем не так-то просто думать. Он не выказывал ей никаких знаков особого расположения. Не звал на свидание. И вот сейчас, когда они вместе посмеялись над ее словами о «произведении» о Синей Бороде, их взгляды встретились. Глаза Роберта показались ей не такими уж безразличными. Если только она не ошиблась. И вот инспектор уже и не смотрит на нее, а глядит куда-то в сторону. Почему так? – Я пытаюсь угадать мотивы маньяка…– кашлянула Эмили, смутившись своим мыслям.

– Мотивы, безусловно, важны. Но еще важнее понять, где нам его искать, – продолжал Роберт. – Есть основания полагать, что он может быть доктором.

– Художник! Он, несомненно, живописец! – вдалбливала Эмили.

– Если он умеет рисовать, то это еще не значит, что он живописец, – скептически заметил Роберт. – Как вы выразились, это «обязательное условие» для художника, но его нельзя считать «достаточным», чтобы идентифицировать его профессию. Следствие склоняется к версии, что он хирург…Наш эксперт был потрясен его умелой работой.

– Вы можете обойти все госпитали с портретом, который я нарисовала! – предложила Эмили.

– Ну мы так и поступили, мисс, – задорно улыбнулся Роберт, словно отрицая, что вся полиция Лондона – идиоты, и одна лишь она, Эмили Блэйд, умна и находчива.

– И что? – Эмили сжала салфетку в нетерпении.

– Ничего. Такого врача нет в больницах Лондона.

– Это потому, что он не врач, а живописец! – подчеркнула Эмили упрямо.