Невеста лунного огня

Песня закончилась. Призрачные танцоры подняли руки, хлопнули вместе в последний раз, звук зазвенел над садом, разносясь приятным эхом. А потом они низко поклонились, изящно сделали реверансы, которые сами были как танец, а потом разбились на пары и ушли с луга, пропадая, когда выходили из круга.

— Кто они? — спросила я, голос был тихим в последовавшей неподвижности.

— Это народ Орикана, — ответ лорда Димариса гудел в тени. — Народ под моей опекой.

— Они могут нас видеть?

— Мы для них — лишь тени, как и они для нас. Но они близко. Лишь в одном слое реальности от нас, — он сделал паузу и добавил. — Они знают, что ты пришла. И они рады.

Я пыталась вглядеться во тьму и свет луны, заметить танцующих еще раз. Я видела лишь мелькающие движения за границами луга, но я не могла назвать свои ощущения, которые говорили мне, что вокруг меня стояла и двигалась большая толпа, болтая между собой.

Они хотели увидеть меня так же сильно? Человеческую невесту их лорда? Я покраснела и чуть не спряталась за фонтаном.

— Тебе нравится музыка, миледи?

Я отвела взгляд от фонтана, не могла понять, какая рогатая голова принадлежала живому существу, а не фигуре из камня.

— Очень, — сказала я. — Последняя песня напомнила мне мелодию, которую играют дома в ночь Глорандаля, «Дева и…», — я утихла.

— Продолжай, — сказал он. Он уже знал, о какой песне я говорила?

Я подняла голову и продолжила понятнее:

— «Дева и тень». Это история о красивой леди, чей отец отчаялся, ведь не мог найти мужчину для нее. Он посылал к ней ухажеров, но она всем отказывала. В один из дней ухажер пришел к ней в сад, и солнце бросило его тень перед ним на тропу. При виде этой тени ее сердце пропустило удар, ведь она поверила, что увидела мужчину, которого могла полюбить.

Последовало задумчивое молчание. Где-то в ночи музыканты проверяли инструменты, струны и флейты, экспериментируя с нежными нотами, звучащими отдельно, как ночные птицы в деревьях.

— Что случилось, когда она увидела самого мужчину? — тихо спросил лорд Димарис.

О, семь богов, почему я не промолчала? Почему не могла просто сказать, что песня мне понравилась? Или почему не сдержалась и не осталась в своей комнате ночью?

— Она, кхм, — я опустила голову. — Он не смог сравниться с тем, как ее вдохновила его тень. Она вышла за него, но вскоре умерла от печали, ведь любила того, кого не существовало.

Я ждала, считая удары своего сердца. Хотелось обернуться и оценить реакцию тени. Но я не позволила себе, а глядела на пустой луг вместо этого.

— Печальная история для такой бодрой мелодии, — сказал сухо лорд Димарис.

— Да. Может, было бы слишком печально, если бы к ней прилагалась грустная мелодия.

— Возможно.

Музыканты закончили настраивать инструменты и после короткой паузы заиграли бодрую мелодию. Тени появились по краям луга, поспешили занять места. Они взялись за руки и стали кружиться, меняя партнеров через каждую пару шагов, рисуя поразительные и дикие узоры под луной и звездами. Я с болью осознавала, что покраснела, была рада, что тьма скрывала это. Я тихо смотрела. Моя босая нога стучала в такт ритму.

Вдруг фигуры потускнели и почти пропали. Я моргнула и подняла взгляд, увидела, что почти прозрачное облако зашло на луну, за ним летели облака плотнее. Музыка играла, и я ощущала пульс в земле от топота ног танцующих. Но больше не видела их.

— Хотите освежиться, миледи?

Я вздрогнула и резко шагнула в сторону, платье зашуршало. Лорд Димарис стоял рядом со мной, высокий и неясный, укутанный в ночь. Я ощущала его пристальный взгляд.

— Тут есть еда и напитки, — сказал он.

— Я не вижу.

— Они в другом слое. Но я могу их притянуть.

Я вспомнила, как встретила его в саду впервые — казалось, это было так давно! — когда его тень вручила мне письмо Бриэль.

— Да, — сказала я. — Хорошо.

Он махнул рукой, и я различила рукав, он указал, куда мне идти. Я подняла юбку и прошла с ним вдоль края луга, пока мы не остановились под раскидистым деревом. Я осторожно понюхала. За пьянящими ароматами сада ощущались нотки сладостей и пряности. Этого хватило, чтобы рот наполнился слюной.

— Вот, — лорд Димарис подвинулся. В следующий миг я увидела перед собой хрустальный кубок. — Это qeiese, традиционный напиток Глорандаля. Он должен быть безопасен для тебя, если пить медленно.

— Должен быть? — я медлила, хотя пальцы уже сжали ножку кубка.

— Если выпить слишком много, погрузишься в глубокий сон со сновидениями. Многие смертные девы теряли голову, выпив qeiese в ночь Глорандаля. Пей медленно.

Была бы я мудрой, отказалась бы от напитка, но… этой ночью я была не мудрой, а безрассудной.

Я подняла кубок к губам, сделала осторожно глоток. Вспышка света, легкости и чистого лета наполнила рот, и, может, мое лицо сияло во тьме. Я проглотила, и тепло полилось по горлу, собралось в животе, будто пропитало все тело. Боги, если один глоток так на меня влиял, что сделает целый кубок? Я моргнула, не смогла сдержать улыбку на лице.

Я подняла кубок, но не успела сделать глоток, длинные пальцы сжали мое запястье.

— Не так быстро, миледи.