Невеста массового поражения

«Имей совесть — не порти настроение моему брату!»

Хмыкнув, я ткнула пальцем в воздушное, нежно-голубое платье. Его сшили по случаю моего совершеннолетия, но тогда я наотрез отказалась его надевать, решив, что раз я совершеннолетняя, да еще богиня, то вполне имею право носить то, что удобно мне.

Платье оказалось на удивление приличным. Плотная ткань четко облегала талию, но покрой не требовал так ненавидимого мною корсета. Вырез тоже меня устроил — узкая лодочка, открывавшая только ключицы. По краю тянулась вязь серебряного шитья, избавляя меня от необходимости искать очередной бриллиантовый ошейник. Да и юбка, несмотря на видимую пышность, ограничилась разумным диаметром и весом. Если бы меня спросили, что такое идеальное платье в отсутствие удобной амазонки, я бы указала именно на это. Будто его сшили, скрупулезно учитывая все мои капризы и пожелания. «А почему будто… — внезапно ощутив приступ стыда, сообразила я. — Именно так и шили… То-то Аленна так расстроилась, когда я отказалась его даже мерить». Один минус: к идеальному платью прилагались совсем не идеальные туфли на высоком каблуке. Со вздохом я сунула в них ноги.

Радив нарисовался, едва я вышла в коридор, и сообщил, что ему велено проводить меня на ужин. Я даже спорить не стала. И так было понятно, что после того, что творилось на площади, паранойя Аленны покорит новые доселе неведомые вершины.

«Хорошо, хоть это ненадолго, — ворчливо думала я, вспомнив белый фрегат, дожидающийся меня в порту. — Еще какая-нибудь неделя, и я уплыву и от сумасшедших фанатиков и от излишней опеки наставницы…»

И тут я остановилась посреди коридора, словно споткнувшись: «А Алек?»

Обожженная этой мыслью, я пошла вперед как сомнамбула. Не обратила внимания, что для обещанного «торжественного» ужина накрыли стол в малой трапезной. Невнимательно ответила на какой-то комплимент Алексана, оказавшегося рядом. Да что там? Я даже не заметила, что за столом собрались только Аленна, Никс и Алек.

Наставница что-то говорила про Цветок скорби, расспрашивала Алека о каких-то подробностях. Алексан больше не напоминал памятник этикету и посмеивался над горячностью сестры. Никс улыбался спокойной мягкой улыбкой, глядя на нее и изредка вставляя в разговор короткие фразы.

Но я ничего этого почти не слышала. Только краем сознания отметила, что наставница явно сумела обуздать глупую детскую неприязнь и уже знает о воссоздании древнего артефакта Создателей. Мимоходом порадовавшись, что этот разговор состоялся без меня, я тут же об этом забыла.

Меня терзали собственные сомнения и мысли. Только вчера Алек признался, что любит меня. И хотя я не сказала вслух слова, которые положено говорить в таких случаях, все равно признавала, что отвечаю ему тем же. Вот только события на площади грубо вышвырнули меня из розовых грез о счастливом замужестве и веренице котлов с интересными зельями. Меня не оставят в покое. И если я останусь на континенте, то вскоре сама забуду, как выгляжу на самом деле. Можно, конечно, уехать на Белый континент. А самое главное, что рано или поздно там не начнется нечто подобное? Постоянно жить на готовом в любой момент взорваться вулкане? Не хочу! Но какое я имею право звать Алека за собой в очередное добровольное изгнание, когда он только-только вернул себе положение, принадлежащее ему по праву?

— Оли-аири! — голос принца вывел меня из задумчивости, и я слегка недоуменно посмотрела на него.

— Слушаю вас…

— Алек, — встревожено покачала головой Аленна. — Не стоит. Ты же видишь, она не в себе!

Но тот лишь упрямо тряхнул головой, остановившись прямо передо мной и вынуждая меня тоже подняться.

— Ваше Высочество. Я люблю вас, — твердо произнес он. — Я полюбил вас с того момента, как впервые увидел. Но тогда у меня не было права говорить о своей любви. Не говоря уже о вашем статусе на тот момент, я сам был изгоем, не знающим, где он окажется завтра и будет ли вообще жив. Но сейчас все изменилось. Я могу жить не скрываясь, могу обеспечить достойную жизнь вам. А потому…

Он пустился на одно колено, не выпуская моей руки.

— Я люблю вас, и прошу вас стать моей женой.

У меня перед глазами вновь появилась беснующаяся толпа, рвущая на части и меня и Алека: «Как ты говорил: «Я могу жить не скрываясь…»? Со мной не сможешь…»

«Иногда надо отпустить…» — прозвучал в ушах голос Рири.

— Олгa? — на лице Алексана промелькнуло беспокойство. — Я люблю тебя… Ты…

— Я тоже тебя люблю. Очень люблю…

Он рывком поднялся, выпустив мои пальцы и пристально глядя мне в глаза.

— Но?..

— Но я не хочу быть богиней. Даже замужней, — выдохнула я, словно бросаясь с головой в холодную горную речку. — Мой фрегат отойдет от пристани, как только это станет возможно.

В трапезной повисла тишина. С оглушительным звоном упала на пол ложка, которую смахнула, подавшись вперед, Аленна. Я вздрогнула, не смея посмотреть на человека, стоявшего передо мной.

— Ваше высочество, — после минутного молчания сказал он. — А вам случайно не нужен палубный матрос?