Невеста моего сына

— У тебя нет опыта, — продолжает он, не глядя на меня, — а у меня уже взрослый сын, которого я воспитал практически в одиночестве. Так вот… Я не желаю тебе узнать, что такое быть ответственным за младенца в девятнадцать лет. Но если так случится, то я…

Я не даю ему договорить:

— Я давно не ребенок.

— Конечно, — закатывает он глаза. — И поэтому ты сбежала на велосипеде спасать львицу. А до этого отправилась знакомиться с отцом своего парня без нижнего белья. А еще забыла принять самые, черт возьми, важные таблетки. Аж два дня назад. Все это так по-взрослому, Саша.

— Я могу нести ответственность за свою жизнь!

— Возможно, — спокойно кивает Одинцов. — Вот только ответственность за ребенка несут двое.

Я каменею.

— О? — только и могу выдавить я.

Он мрачнеет.

— Я не это имел в виду.

— Конечно, — моя очередь закатывать глаза. — Спасибо, что прояснил, кто здесь не готов к ответственности. И спойлер — это вовсе не я.

— Зачем мы вообще это обсуждаем, если еще ничего не ясно?!

— А знаешь, я даже рада, что так случилось. Значит, спать ты со мной можешь, а вот дальше — я буду разбираться сама.

— Да с чего ты это взяла, женщина?!

— Вниманию пассажиров. Объявляется посадка на рейс Стамбул-Москва, авиакомпании Аэрофлот…

Рывком поднимаюсь, набрасывая лямки рюкзака на плечи.

— Все с вами ясно, Николай Евгеньевич.

— Не смей переходить на «вы», — рычит он. — Ты знаешь, как меня это бесит.

— А меня бесит, что ты продолжаешь считать меня неразумным ребенком, которому нельзя доверять!

— Я не говорил этого!

Я развернулась и зашагала к нашим выходам на посадку. Заняла очередь. Протянула посадочный талон. Одинцов нагнал меня только в самолете. Сел рядом.

— Саша.

— Я услышала все, что хотела, — отозвалась я, глядя в иллюминатор.

— Замечательно, — он выпрямился в кресле, откидывая голову на подголовник. Прикрыл глаза.

Остаток пути мы не разговаривали. Когда самолет приземлился в Москве, телефон Одинцова стал разрываться от входящих звонков. Это тоже спасло нас от разговоров.

На таможенном контроле Ника отвели в сторону, поскольку, теперь я это знала, с ним всегда было оружие. И даже учитывая то, что пограничники давно знали Одинцова в лицо, закон есть закон. Все бумаги, лицензии и разрешения проверялись как в первый раз. Каждый божий раз.

Я сняла наши чемоданы с ленты, выкатила их на тележке в зону прилета, где, как успел сказать мне Одинцов, нас должен был встречать  его водитель, Григорий.

Я понятия не имела, как выглядит Григорий, поэтому просто остановилась, озираясь по сторонам. Но он сам нашел меня.

— Да, вижу ее, Николай Евгеньевич. Понял… — он выключил телефон и тепло улыбнулся мне. — Добрый день, Александра, багаж я возьму на себя. Николай Евгеньевич велел отвезти вас, куда скажете. Его опять задержали, и он просил передать, чтобы вы не тратили время зря.

Не тратила время зря.

Чудесная формулировка, Одинцов. А потом он, наверное, снова скажет, что я совсем не так его поняла?

Поблагодарила Григория за помощь и назвала адрес. Он вбил улицу в навигаторе и немного удивленно уточнил:

— Общежитие биологического университета?

— Все верно, — кивнула я. — Второй корпус.

— Мне вас подождать?

— Нет, я останусь там.

Кто-то думал, что будет иначе? Только не я.

Глава 36. Одинцов

Может быть, стоило рассказать Саше правду о том, почему последние двое суток я сижу, как на иголках. Но я решил молчать о том, что из-за нее Адам решил пустить под откос все, чем я жил последние двадцать лет.

Ей не нужно нести ответственность за сына, которого я же и вырастил. Но этот разговор об ответственности оказался невероятно некстати, так что я точно не хотел развивать эту тему.

Я говорил ей об одном, она мне — совершенно о другом. И если бы знала о том, что я места себе не нахожу, считая даже два дня дороги обратно в Москву — нереально долгим сроком, может быть, сделала бы скидку на мое состояние.

Но я был совершенно не готов к ее нервам. Не в этот миг.

Я понимал ее страх. Куда лучше нее, по правде сказать. Но действительно считал, что стоит дождаться хотя бы задержки. Каких-то очевидных признаков того, что пропущенные контрацептивы дали сбой, а после решать, что делать дальше. Сейчас же в приоритете у меня были действительно важные дела, которые больше не могли ждать.

Сразу из аэропорта, после невероятно долгой задержки и проверки моего багажа, потому что у них новое постановление, а еще борьба с терроризмом, а еще бюрократия, которая просто сжирает каждую мою свободную минуту, я еду к Роме. Переодеваюсь в машине, прямо в пробке, потому что знал, что так и будет и заранее отписался Грише, чтобы он забрал костюм из химчистки.

Пусть я и зоолог, только что вернувшийся с экспедиции, это не дает мне права являться к своему адвокату в джинсах и футболке. Москва диктует свои правила, и некоторым лучше следовать.

Рубашка непривычно жмет шею, а запонки мне так и не удается застегнуть. К черту. Закатываю рукава до локтей, но набрасываю пиджак, когда выхожу у «Москва-Сити». Под ногами слякоть, в небе — свинец. Голову от недосыпа, перелетов и нервов сдавило словно обручем.