Невеста на неделю, или Моя навеки

Кларисса закончила с уборкой и направилась в кладовую, чтобы оставить там инвентарь. Уже находилась в нескольких метрах от двери, когда вдруг увидела Тпрулину. Сестра шла навстречу, но, к счастью, не замечала — снова разговаривала по телефону. Однако обольщаться было глупо — подойдет чуть ближе и Кларисса рассекречена. Проблематично будет объяснить Тпрулине, почему разгуливает по дворцу в прикиде горничной со щеткой и метелкой в руках. Пока очень не хотелось встречаться с сестрой даже в своем привычном облике, что уж говорить про специфический образ прислуги. Пришлось срочно нырнуть в боковой коридор.

Кларисса вжалась в стенку и стала ждать, когда Тпрулина пройдет мимо. Цокот каблучков приблизился, но удаляться не спешил. Вот же! Похоже, сестра собралась свернуть ровно в тот коридорчик, где укрылась Кларисса.

Она отлепилась от стены и засеменила в дальний конец, но цокот каблуков не стихал, преследовал по пятам. Что делать? Это была часть дворца, где располагались комнаты принца Эмиля, его невесты и нескольких его помощников. А дальше — ничего. Тупик. Прятаться от сестры негде. Вразумительного выхода придумать не получалось, и Кларисса уже начала всерьез рассматривать крайне рискованный вариант — прошмыгнуть мимо Тпрулины, прикрыв лицо метелкой. Но обнаружилось кое—что получше. Кларисса вдруг заметила, что дверь в апартаменты Полины приоткрыта. Да это же спасение! Сестра еще довольно далеко. Если, не стучась и не дожидаясь разрешения войти, юркнуть внутрь, то Тпрулина не успеет идентифицировать Клариссу. Правда, это немного бесцеремонно по отношению к Поле. Но, с другой стороны, дверь—то раскрыта, значит, можно входить, не опасаясь поставить в неловкое положение хозяйку. Если бы Полина переодевалась или еще что, то не оставила бы дверь нараспашку.

Кларисса заскочила внутрь и остолбенела.

— Ой, — выдохнула чуть слышно.

Насчет «немного бесцеремонно» она сильно просчиталась. Ее внезапное появление было о—го—го как бесцеремонно. Чудовищно бесцеремонно. Так до чертиков бесцеремонно, что лицо мгновенно покрылось густым румянцем. Полина и Эмиль страстно целовались. Они, кажется, даже не заметили ее появления. Какой там. Наэлектризованное пространство вокруг них вибрировало и искрилось.

Она попятилась к выходу. Надо было потихонечку испариться, чтобы не мешать. Тщательно отводя взгляд от пылкой парочки, Кларисса сделала несколько шажков назад и вдруг запнулась обо что—то объемистое и мягкое. От неожиданности она потеряла равновесие. Пытаясь предотвратить падение, начала непроизвольно делать руками круги в воздухе. Метелка и щетка повторяли движения. Не помогло. Первой брякнулась сама Кларисса, а затем инвентарь. Причем, ее падение смягчила подушка, о которую, собственно, она и запнулась, а вот щетке повезло меньше — ручка со звоном ударилась о паркет.

— Ой, — зажмурилась Кларисса.

Она даже взглянуть боялась в сторону Эмиля и Полины, но догадывалась, что теперь—то они точно заметили ее вторжение. Она поднялась вместе с подушкой и, пряча за ней глаза, промямлила:

— Извините.

Хотелось побыстрее ретироваться, но нужно было сначала собрать разбросанный на полу инвентарь. Движения сделались ужасно неловкими. Подушку выпускать не хотелось — она прекрасно подходила, чтобы прятать горящее от смущения лицо. А единственная оставшаяся свободной рука никак не могла ухватить и щетку, и метелку одновременно.

Когда, наконец, все добро оказалось в руках, Кларисса насмелилась краем глазика взглянуть на тех, кого потревожила. Увидела только Полину. Эмиль уже вышел из комнаты. Поля закрыла за ним дверь и уселась на диван, обхватив колени. Вид у нее был непривычно ошарашенный и смущенный. Кларисса испытала еще больший укол совести. Отложила злополучные щетку и метелку и пристроилась рядом с Полиной.

— Поль, извини, так неудобно получилось, — произнесла с искренним раскаянием. — Понимаешь, дверь была раскрыта… Нет, это, конечно, не означает, что не нужно стучаться… Просто я торопилась… спасалась от Тпрулины…

— Флид, ерунда, — Полина по примеру Клариссы тоже обняла подушку. — Ты—то причем? Правильно не стучалась. У нас в студенческой общаге, например, подруги никогда друг к другу не стучаться, тем более, если дверь нараспашку.

Подруги? У Клариссы сердце зашлось. Поля считает ее подругой? Показалось, солнце стало светить в десять раз ярче, так отчаянно хорошо сделалось на душе.

— А, кстати, кто такая Тпрулина? Старшая по смене?

— Нет, троюродная сестра.

— Троюродная сестра? А почему ты от нее спасалась? — усмехнулась Полина.

— Знаешь, Поль…

Клариссе не хотелось лгать. Разве могут подруги говорить друг другу неправду?

— …мне нужно кое в чем тебе сознаться.

В груди заныло. Вообще—то, она давно собиралась рассказать Полине обо всем, но теперь было особенно трудно на такое решиться. Поля назвала ее подругой, но захочет ли дружить, когда узнает, что никакая Кларисса не горничная, а принцесса, и весь маскарад был затеян, чтобы шпионить за ней?

— Я не та, за кого себя выдаю, — руки непроизвольно начали терзать подушку. — Совсем не та.