Невеста на одно место

Согласна, толика правды была в словах молодого человека, но это ещё не значит, что нужно вот так, сгоряча, рубить всё на корню. Когда выяснилось задание Милады, Бернардо благополучно грохнулся в обморок, отчего не растерявшийся, слава богам, режиссёр громогласно рявкнул: «Уходим на рекламный блок!», и быстро свернул съёмочную деятельность на семь с половиной минут. Приводя нервного клиента в чувство, параллельно слушала, как Бартоломелло раздаёт чёткие указания, сводящиеся к тому, что съёмки свидания будут проходить отдельно. Мол, пока оператор из кустов будет снимать «милое воркование влюблённых голубков», жюри сможет насладиться чаем с плюшками, попутно степенно наблюдая за парочкой, видео, с участием которой, будет транслироваться в прямом эфире. Согласно покивав в такт словам Пучинни, всё никак не могла придумать способ, заставивший бы Бернардо отправиться на свидание с Миладой. Судя по упрямо поджатым губами и непримиримому взгляду тёмно-карих глаз — мои доводы и уговоры должны быть как минимум железобетонными. И вот, как итог, у меня осталось всего полторы минуты до начала прямого эфира, а я ни на миллиметр не продвинулась в споре с графским отпрыском.

— Нечему тут возмущаться, — сказала, словно отрубила. — У тебя за спиной влиятельные родители, которые в случае необходимости прикроют сына от всех напастей, а у меня — никого! Как думаешь, сколько я продержусь сначала на работе, а затем и в самом Сердечкино? Да максимум сутки, а затем, спешно собрав немногочисленные манатки, свалю отсюда куда подальше, лишь бы больше никогда в жизни не попадаться на глаза Амадею. Ну, как думаешь, равноценный обмен получится, если ты сейчас станешь в позу?

— Н-неуж-жел-ли в-всё т-так п-плох-хо? — подавившись напитком, закашлялся парень. — Майя, я…

— Тебе что, трудно всего лишь час провести с Миладой? Тем более что наедине вы не останетесь — взять того же оператора, да и Топоркин будет за вами прис… матривать, — чуть не ляпнув «пристально следить», в последнюю секунду исправилась. — Ну, Бернардо, ну, миленький, — поддавшись секундному порыву, состроила умильную мордашку, — ну, согласись на это демоново свидание, пожалуйста!

— А что мне за это будет? — моментально просёк личную выгоду этот хитрец.

— Готова выслушать твои предложения, — не удержавшись, потёрлась лбом о подбородок молодого человека. Блин, ещё немного, и я растекусь лужицей у его ног, как это было не так давно у меня на кухне…

— Стань моей рабыней на семь дней, — наклонившись к моему уху, интимно прошептал младший де Лаберо, — и тогда я пойду на свидание с Топоркиной!

— А не пойти ли тебе, сволочь, на… хутор, бабочек ловить?! — задохнувшись от праведного возмущения, попыталась высвободиться из вмиг ставших неприятными объятий, но потерпела в этом полное фиаско — парень держал крепко, но не причиняя боли. — Отпусти, урод вонючий, пойду Амадею в ноги падать, может, если сильно повезёт, то всё ещё обойдётся.

— Ты же сама не веришь в то, что говоришь, — провокационно изогнул чёрную бровь оппонент. — Соглашайся, Майя, — уперевшись подбородком мне в макушку, младший граф принялся в красках распивать мнимые «плюсы» подобного сотрудничества. — И ты на работе останешься, да и мне будет проще — не придётся в одиночку переносить все тяготы, связанные с этим демоновым конкурсом! Зевсом клянусь, что не буду тебя ни к чему принуждать, так, побудешь немного девочкой на побегушках — кофе принести, в химчистку сбегать, газетку купить… Ну, как тебе моё предложение?

Только хотела обиженно взвыть: «Отрицательно!», как по съёмочной площадке разнёсся громкий голос помощника режиссёра, оповестившего всех о том, что «до выхода в прямой эфир осталось тридцать секунд, поэтому просьба всем вернуться на свои места». Затравленно оглянувшись на стол, за которым уже сидели родственники Бернардо, с ужасом поняла, что Топоркин не самое страшное, что ожидает меня в будущем, если сейчас парень окажется от встречи с Миладой. Сначала придётся пережить неприятный разговор с Эльвирой, а уже потом, если останусь жива, встретиться тет-а-тет с самим Амадеем…

— Хорошо, — буквально проскрипела это слово, прекрасно понимая, что самостоятельно подписываю себе смертный приговор, — но помни, что обещал за рамки дозволенного не выходить!

— Конечно, хорошая моя, — моментально разулыбался этот засранец, а затем, блеснув глазами, поцеловал меня в нос. — Идём на съёмочную площадку, а то, кажется, нас уже Бартоломелло потерял.