Невеста на откуп

Пока я беседовала с охранником, Ллойд разбудил Вирейда и даже влил в него немного магической энергии. Похоже, болезненный вид главы каравана хранителю не понравился.

– Спасибо тебе, – искренне поблагодарил караванщик, – раньше такие марш-броски мне давались легче. А теперь здоровье уже не то, похоже, пора мне на покой…

– Вир, не говори ерунды, ты еще нас всех переживешь! – отмахнулся Ллойд и, взглянув на стоящих у входа охранников, приказал, – оставьте нас. Станислава, присядь сюда.

– О! У тебя помощница? – Вирейд внимательно меня оглядел и устало улыбнулся. – Очень приятно познакомиться. Я нечасто встречаю таких красавиц. Но не буду вас задерживать, знаю, зачем вы здесь.

Четко, без лишних эмоций, глава каравана пересказывал то, что мы и так знали. Изредка Ллойд задавал уточняющие вопросы. Нас прервали лишь единожды: служанка принесла горячий чай с мёдом, «который заказывала госпожа помощница». Вирейд с благодарностью посмотрел на меня, а Ллойд одобрительно кивнул.

Пока глава каравана и хранитель беседовали, я внимательно следила за их жестами. Оказывается, существовала целая система, чтобы определить лжет человек или говорит правду. Маги, даже слабые, чувствовали людей лучше, но и те, кто не обладал даром, могли прочесть язык жестов и тела и определить, насколько искренен человек. Не всегда это работало, но все же.

Пока я только начала изучение и ни разу не использовала теорию на практике. Но сейчас, наблюдая за беседой мужчин, старательно пыталась прочесть так называемый «язык тела». Это настолько меня захватило, что нить разговора быстро потерялась. Я впитывала жесты и мимику собеседников. Звуки словно бы отдалились, стали гулкими, движения будто замедлились, я улавливала самые мелкие детали. Вот у Вирейда дрогнули пальцы, и он едва заметно скривился, вот Ллойд недовольно поджал губы, переводя взгляд на грудь караванщика. Подозреваемый сипло и с надрывом дышал.

– Итак, Станислава, – обратился ко мне Ллойд, выводя из странного состояния, в которое я незаметно для себя прогрузилась. – Что ты можешь сказать о Вирейде? Лгал ли он?

Каким-то образом хранитель понял, что я решила опробовать теоретические знания.

– Он говорил правду. – Забавно, что я даже не знаю, что именно он рассказывал: не слышала. – Единственное, лорд Вирейд чувствует себя хуже, чем хочет нам показать.

– Я уже вызвал целителя, – заявил Ллойд, – и пока мы его ждем, предлагаю нашему другу поделиться своими мыслями о том, как велийцы умудрились создать двойника.

Караванщик тяжело вздохнул. Бросил быстрый взгляд на меня и хмуро сказал:

– Знаю, о чем ты думаешь. Магия крови. Я сам об этом подумал в первую очередь, но нет. Если еще мой волос и ноготь они теоретически могли получить, то кровь – нет. Ты же знаешь, как я аккуратен.

– Ты проверил?

– Конечно! На всякий случай провел ритуал поиска по крови сразу, как только появилась такая возможность, – и ничего! – Вирейд резко махнул рукой, видно было, что его зацепила эта загадка. – Ни защиты, ни следа – совсем ничего. Либо маг, который это сделал, умеет настраивать такую защиту, которую мы не видим, либо умеет мастерски затирать следы, либо это не магия крови.

– Я даже не знаю, что сказать. – Потёр подбородок Ллойд. – Надеялся, ты поможешь.

– Извини… – развел руками глава каравана.

– А насчет всего остального… что можешь сказать?

– Не знаю. Меня очень глупо, но старательно подставляли, – сказал Вирейд, отхлебнув из кружки. – Не понимаю, чего они хотели добиться? Неужели верили в то, что мы не станем разбираться? Или цель была другая? Одни вопросы…

– У Станиславы есть интересная теория на этот счет, – Ллойд неожиданно перевел разговор на меня.

Конечно, он спрашивал об этом, но одно дело рассказывать о своих предположениях учителю, другое – Вирейду. С другой стороны, мужчина производил хорошее впечатление. Немолодой, но надежный, умный, ответственный и, в отличие от Нэйта, настроен по отношению ко мне доброжелательно.

– Уверена, что по замыслу заговорщиков, мы должны были либо обвинить и казнить вас, либо тянуть время, – выпалила я.

– Почему?

– Люди из Велии представляют эту ситуацию иначе. Не удивлюсь, что по их задумке вы не должны были рассказать о том, куда отправились, оставив караван в Осоково. Для мужчины признаться в том, что он не способен зачать дитя, – это очень болезненный удар по репутации.

Среди горцев эта тема была довольно острой, поэтому, как правило, не поднималась в обществе. Но в то же время, если человек признавался в бесплодии – это не считалось постыдным и, как правило, вызывало не негатив и презрение, как в Велии, а сочувствие. Возможно, дело было в том, что хуже всего с рождаемостью обстояло у сильных магов, а таких людей опасно поливать презрением.

– Хм… – недоверчиво протянул глава каравана. – Но даже если так, хранители держат в тайне личную информацию…