Невеста наместника

Чеор та Хенвил достаточно хорошо знал брата, но предугадывать его внезапные смены тем и вопросов так и не научился.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Конечно, спроси.

— А скажи мне… наша… то есть моя… мальканка. Она вообще знает, что ты уедешь?

Спросил так спросил. Шеддерик от души надеялся, что знает. Весь двор знает.

— Я прогуляюсь, — сказал он одновременно и брату и сиану. — Как закончите, сможете найти меня на гранитной набережной.

Рэта Темеришана Итвена

Темери вытянула из груды длинную гвоздастую доску и почувствовала, как из расширившегося отверстия потек прохладный воздух. Это был все тот же застоявшийся, сырой воздух подземелья, но что-то его потревожило, сдвинуло. Вероятно, где-то там, дальше, было окно или отдушина.

Коридор был тот самый, который она собиралась обследовать еще позавчера, но отвлеклась на покои Шеддерика. События этого утра, а особенно — прошлой ночи, заставили ее снова вспомнить, что от этих коридоров может зависеть ее жизнь. А значит, откладывать их исследование ни в коем случае нельзя.

Коридор оказался весьма многообещающим. Несколько выходов в жилые комнаты, потайное отверстие, сквозь которое видно часть большого каминного зала. И вот теперь — это. Здесь была, похоже, самая древняя часть туннелей. Проход выложен огромными блоками, некоторые больше шага в длину. Почти чисто. Этот завал оказался первым на участке в три десятка шагов. Жаль только, что это был узкий ход, приходилось наклоняться и локти то и дело задевали стену.

В этом месте одна часть прохода заканчивалась, путь вел вверх, и вот с этого самого «верха» что-то осыпалось.

Если бы обвал был глухим, притока воздуха Темери не ощутила бы. Но он ей не показался. А значит, стоило потратить немного времени на расчистку.

На стене нашлось место, куда поставить свечу. Запас был в кармане, и это вселяло надежду, что возвращаться придется не наощупь. Парадоксально, но эта старая часть системы, кажется, сохранилась намного лучше всех прочих.

Темершана решила время зря не тратить и принялась вынимать пласты мусора и укладывать его вдоль стены прохода, таким образом, чтобы потом можно было пройти мимо, не запнувшись.

Оказалось, досок было немного, около десятка. Но к ним добавлялся песок, каменная крошка, куски давно прогнившей, рассыпающейся прямо в руках ткани. Платье оказалось упачкано и, скорей всего, спасти его уже не удастся — но это было старое платье, дареное еще Тильвой. Его никто не вспомнит и не хватится.

Наконец она смогла посветить вверх и увидела грубые ступени из округлых деревянных балок, трухлявых, но настолько толстых, что ступать на них все еще можно было, не опасаясь. Ступени вели полого наверх. Да, на них оставались обломки и мусор, но подниматься-то этот мусор не мешал.

Новый участок тоннеля заканчивался знакомой секретной дверью, очень похожей на ту, что вела в ее собственную комнату. Темери нашла выступающий у самого пола камень, и уверенно надавила на него ногой. Если знаешь, что делаешь, то не тратишь время на рассуждения. Она лишь убедилась, глянув сквозь потайное оконце, что за дверью совершенная темнота и тишина.

Где-то внутри стены затрещали, напрягаясь, столетние механизмы. Дверь приоткрылась, но не сильно. Впрочем, некрупной Темери пролезть оказалось в самый раз.

Темери подняла свечу, но все равно не поняла, где находится. Помещение наполнял холодный свежий воздух, единственным источником света оставалась ее свеча.

Большое, просторное помещение, захламленное старой мебелью, кажется так. Забытый склад. Может, кладовая, в которую снесли на время ремонта или реконструкции ненужные вещи.

Некстати вспомнилось, что им с Кинриком жить отдельно друг от друга осталось несколько дней. Как только рабочие закончат ремонт в прежних покоях наместника, ей придется перебраться туда…

Сердце стукнуло не в лад. Кинрик неплохой, иногда забавный, иногда слишком увлеченный или серьезный. Но с дня свадьбы она понимала, что никогда не увидит в нем мужа. Друга, брата, кого угодно — только не мужа.

И если бы не любовное зелье, он тоже это понимал бы. Но теперь… кто знает, что будет твориться у него в голове теперь, когда сиан закончит свою работу?

Темери не хотелось его обижать.

Но выхода из сложившейся ситуации она не видела.

Она стояла у секретного входа и слушала тишину… когда вдруг поняла, что тишина не абсолютна. Тишину нарушал далекий гул прибоя, кажется, можно было разобрать даже крики чаек. А это неминуемо означало, что сейчас она где-то недалеко от моря. Под набережной?

Верхняя гранитная набережная окаймляет высокий берег, с нее открывается прекрасный вид на бухту. Если идти из цитадели напрямую, не через городские ворота, то на полдороге в парке будет красивый павильон.

Хотя нет. Павильон сгорел во время осады. Там только развалины. А здесь не ощущается даже намека на запах гари. После вчерашнего Темери бы обязательно заметила и поостереглась сюда входить.