Невеста оборотня, любовница вампира

— Я собрал вашу родословную, Лора. Вы последняя представительница рода моего покойного брата Эшера — со стороны вашего дедушки по материнской линии, разумеется. Лоре хотелось завыть. Уже то, что она в плену у этого маньяка, достойно истерики, но его голос — заунывный и скучный — отдельное наказание! Пусть делает что хочет, только бы перестал говорить! Однако Валентира можно было заткнуть, лишь убив.

— К сожалению, Эшер был слишком ветреным и не женился до самой смерти, а убили его крестьяне. Вилами закололи, да… Наполеон, Русская кампания… Эшер наплодил полукровок, как во Франции, так и в России, но все они сейчас уже мертвы, а их потомки, увы, так и не стали существами: людская кровь оказалась сильнее. Только вы, моя дорогая Лора, можете стать драконом.

— Откуда вы знаете? — процедила она сквозь зубы, легонько двигая плечами, чтобы размять их. Запястий уже не чувствовала, поднять голову не было сил, но Лоре представлялось, что кисти рук распухли и посинели. Скоро вообще отвалятся. Развязал бы хоть ненадолго… — Я просмотрел видеозапись, — Валентир резко повернулся к ней. — Вы безуспешно пытались обернуться. Могу поклясться, что ипостаси волчицы, вампира и суккуба вы уже освоили. Ведьмой тоже успели побыть. Теперь настал черёд драконьей кожи.

— Не умею я… — простонала Лора. — Отпустите меня, пожалуйста!

— Конечно, мой нежный цветочек! Как только мы с вами пройдём этап превращения в дракона, я вас развяжу, и вы станете полноправной хозяйкой в моём доме. Вы зачнёте и родите мне наследника, ибо только вы способны сделать это.

— Я не буду вашей племенной кобылой, — огрызнулась Лора, ужасаясь самой себе. Соглашайся, дурочка, хотя бы из тёмного подвала выберешься!

Валентир укоризненно покачал головой:

— Ну, зачем же так грубо! Я к вам со всей душой, дорогая… А вы… Ну ничего, думаю, через несколько дней вы станете посговорчивей! Я загляну к вам попозже, сейчас неотложные дела зовут меня.

И он пошёл к двери, на ходу меняясь в человека. Лора снова до крови прикусила губы, борясь с желанием позвать его обратно. Она выдержит несколько дней…

Не убьёт же он её, в самом деле!

На третий день Лора молила о смерти.

Валентир то мучил её изысканно и возвышенно, то просто оставлял в одиночестве на долгие часы. Плётка и капли воска на самые чувствительные места были очень болезненными, но мысли, приходившие в голову, когда она висела, распятая, на холодной стене, голая и беспомощная, были самой страшной пыткой, которую мог выдумать бездушный палач. Лора вспоминала Савву и Макса. Сначала с тоской вспоминала, потом с яростью, а потом начала тихо ненавидеть. Обоих. И Салем, кошку драную, тоже. Опять слилась, испарилась, ибо браслетика на руке не было. В какой момент фамильяр ушла, Лора не знала. Но знала одно: Салем могла бы помочь, но не поможет.

Потому что её нет. Кошку Лора ненавидела особой женской ненавистью. Если вдруг встретит когда-нибудь — просто задушит. Возьмёт за горло и медленно удавит обеими руками…

Особое место в яростной ненависти занимал папа. Знал ли он о том, что ждёт его дочь? Не мог не знать или хотя бы догадываться. И всё равно толкнул её в мир существ. Лора здесь из-за него. Только из-за него.

Раз в день Валентир снимал её со стены, с мудрой предосторожностью застегнув на шее кожаный ошейник. Гравированные на нём, как и на наручниках, символы блокировали ведьмовскую магию и частично возможность обернуться. Лоре было дозволено сходить в туалет, смочить рот чистой водой и съесть кусочек чёрного хлеба. Размять затёкшие ноги, опереть распухшие запястья и снова быть привязанной… От постоянной боли и изощрённых пыток сладострастием, от многочисленных физических оргазмов, которыми её тело уже просто давилось, не выдерживая напряжения, Лора теряла сознание и там, в пугающей черноте, видела зверя. Чешуйчатого, холодного, бездушного, как и Валентир, восстающего из мрака подсознания и готового расправить крылья, завладеть её сознанием, доминировать над всеми остальными сущностями… Но холодная вода оживляла тело, и Лора возвращалась, минуя драконью ипостась. Пока ещё минуя. Она знала, что долго это не продлится, что шестая сущность, самая редкая и самая трудновоплотимая, станет последней. Той, что убьёт всё живое и тёплое в теле и душе, оставив лишь похоть, холодный расчёт и пустоту на месте чувств…

Лора балансировала на грани. Как было бы сладко погрузиться в вечный сон, прямо сейчас, во время утреннего сеанса порки… Не слышать свист кусачего хлыста. Не ждать мучительно, куда же он ударит на сей раз. Не кричать. Просто умереть… — Да когда же она уже сдастся, — пробормотал Валентир с удивлением, почти с уважением, думая, что Лора не слышит, но потом тон сменился на презрительный: — Женщины… Никогда не пойму женщин.

Он настроил камеру на демонстрацию и повернул экраном к Лоре. Взял её за волосы и приподнял лицо, заставляя смотреть. На экране билась в конвульсиях молодая девушка в неестественной позе с раздвинутыми ногами, привязанными бечёвкой к рукам.