Невеста опального принца

В лязганье металла мне вдруг почудились жалобные стоны. Что-то было не так. Лезвие меча Леннарда сверкало пуще прежнего, хотя сквозь тёмные дождевые облака не проникал ни один солнечный луч.

Внезапно стало ещё темнее, словно день давно закончился, а ночь только сейчас спохватилась, как это она не вступила в свои законные права.

Зрители зашумели, но секундант принца поднял открытую ладонь. Знак, призывающий к тишине. И всё смолкло, я слышала своё шумное дыхание и всерьёз опасалась того, как бы оно не отвлекло Леннарда.

Король сделал последнюю серию выпадов и отступил, сменив тактику на защитную. Леннард нападать не спешил. Они так и ходили по кругу, как двое хищников, меряющихся взглядами.

А я услышала шёпот: «Под землёй тебя мы ждём. Здесь нет печали, нет забот, здесь правит балом доброхот». Привязчивый стишок крутился снова и снова, как заезженная пластинка. Он не давал мне сосредоточиться.

Где-то рядом громко вскрикнули, кто-то с другого конца площадки ответил что-то бранное, а я никак не могла сфокусировать взгляд на высокой фигуре Великого Магистра.

Вот она начала расти, но странно, никто, кроме меня, этого не замечал. Пурпурная мантия увеличивалась в размерах значительно быстрее того, кто в ней находился. Вскоре развевающиеся полы сутаны священника  закрыли небо. Хлопающие, как крылья большой птицы, они отделили меня от всего мира.

Я обернулась, попыталась оттолкнуть ткань, норовящую коснуться рук, взять в плен и задушить. Я растерялась и не знала, что делать. Огонь в ладонях погас, никаких идей, вопреки заверению Пузыря, в голове не появилось.

Пустота. А вокруг пурпурная ткань: ожившая, похожая на стену огня. Неожиданно я увидела, что в некоторым местах она будто тоньше, чем в остальных. И только подумала, не привиделось ли мне, как в ладони загорелся огонёк. На этот раз он был не привычного рыжего цвета, а почти белый.

Раздумывать стало некогда. Я вытянула руку, огонь только того и ждал. Сорвался и устремился на ткань. Вскоре она уже пылала, а потом послышался крик.

Я открыла глаза. Король и принц продолжали сражаться, но битва уже подходила к концу. По руке Леннарда текла кровь, король держался за левый бок, но пока ему удавалось парировать удары.

Движение узурпатора сделались тяжёлыми, было видно, они даются ему с трудом. Принц сделал выпад. Ещё и ещё.

Джэр Первый отбросил меч и выкрикнул что-то в лицо Леннарду, метнув серебристую змею, но не в него. В меня.

Расчёт был прост: сейчас я снова умру. Это отвлечёт принца, а там…

Но серебристая змея не добралась до цели. Секундант принца легко отразил удар, прикрыв меня своим телом, как щитом. Воспользовавшись суматохой, я принялась продираться сквозь толпу, чтобы подобраться к великому Магистру. Его высокая фигура мелькала впереди, инквизитор отошёл к краю площадки.

– Я же говорил, что чернокнижница! – прошипел он, не размыкая губ. Я слышала его голос в голове.

– Это ребёнок принца.

– Пусть так. Всё равно. Я никогда не ошибаюсь.

Я сделала ещё один шаг к краю. Никто не обращал на нас внимания, будто им это приказали.

Главная битва шла за нашей спиной. И Леннард вот-вот должен был победить.

Я хотела сказать об этом, гладя в лицо инквизитора, но внезапно его фигура растаяла в воздухе, а я заглянула в бездну.

Самая высокая башня Замка трёх роз. И я смотрю с её высоты, ощущая носками туфель пустоту.

Глава 24.

1

«Обернись», – услышала я в голове голос Пузыря и подчинилась не раздумывая.

В этом голосе я чувствовала спасение. Будто не владела телом, медленно отошла от края и, соединив пальцы, тут же раздвинула из, словно в руках держала тонкую нитку.

Бросила её в пустоту, где чувствовала еле уловимую пульсацию, и тут же услышала сдавленный стон.

Вскоре и сам инквизитор выступил из пустоты. Его лицо посинело, руки тянулись к шее, пытаясь освободиться от невидимой нити. Какое-то время он балансировал на краю, наши глаза встретились, и мужчина с криком рухнул вниз.

Задние ряды обернулись, некоторые смельчаки даже подошли к краю, чтобы посмотреть на еле различимую, одиноко лежащую фигуру у подножия Башни. Но смерть Великого Магистра не возымела того действия, которое я ожидала.

И чуть позже я поняла почему.

Король лежал на боку, уставившись безжизненными глазами куда-то вдаль. В его груди торчал меч Леннарда. Настолько окрасившийся кровью, что его лезвие больше не ослепляло.

Сам принц, тяжело дыша, держась за бок, стоял над телом. Все молчали. Наступила тишина, такая осязаемая, что её можно было принять за полноправного свидетеля.

Потом принц взглядом нашёл меня и поднял меч противника остриём вверх. Толпа взревела в ликовании. Этот рёв, наверное, был слышен в самых дальних уголках замка. Слышала его и королева.

Я улыбалась, крепче прижималась к Леннарду, а сама думала, каково теперь ей. Потерявшей ребёнка, теперь и мужа, а также трон. Я вполне опасалась того, что мы найдём её мёртвой, но омрачать миг торжества любимого мрачными мыслями не собиралась.