Невеста по проклятию

Конрад, нахмурившись, покосился на Армана. Нельзя вот так, просто, без доказательств обвинить Изольду во всех грехах. Да и Маргарита… При мысли о необходимости извиниться перед женой настроение окончательно испортилось.

— С вашего позволения, я позову магистра Соля, — предложил Арман. — Возможно, удастся допросить душу виконта.

Но не Изольду. Треклятая ведьма унесла на тот свет и тайну проклятия, и место, где она спрятала фамильные артефакты Рувелей. Руки чесались выместить злобу на кустарниках, придать саду неповторимый дизайн, но останавливало присутствие короля. Конрад и так им недоволен, незачем усугублять.

— Здравая мысль, — немного просветлев лицом, кивнул монарх и, развернувшись к арестованному, велел конвойным подвести его ближе.

Свои последние минуты Герман собирался встретить достойно. Выпрямив спину, он, как в прежние времена, смотрел Конраду прямо в глаза. Пусть его казнят, зато никто не скажет, что последний из славного рода Ноберов молил о пощаде.

— Это не моих рук дело. — Герман покосился на Лайнела.

Ответ Конрада обескуражил:

— Знаю.

— Все отчего-то помнят о моей короне и отчего-то забывают о способностях, — улыбнулся он уголками губ. — Я неплохой маг, хотя вы, Герман, вечно утверждали обратное.

— Ваше величество подводит память, — дерзко возразил маркиз. — Я говорил совсем другое.

— Что же? — наморщил переносицу король.

— Что ваших способностей недостаточно, чтобы считаться самым сильным магом Магрета.

Конрад сначала стал темнее тучи, а затем от души рассмеялся.

— Вы не меняетесь, Герман! Даже на том свете не проникнитесь любовью к Альбертинам.

— И вновь ваше величество ошибается. Мое отношение непостоянно и меняется в зависимости от поступков.

— Хватит! — резко оборвал его Конрад.

Глаза короля сверкнули, магия на мгновение серебристой пыльцой проступила на пальцах. Сделав пару глубоких вздохов, чтобы вернуть былое самообладание, он ровным, бесцветным голосом продолжил:

— На вашем месте я был бы аккуратнее в суждениях. И уж точно не думал, будто вы можете навязать мне свои. Ваша племянница по-прежнему не замужем?

Герман насторожился, по-звериному втянул носом воздух. Невинный с виду вопрос таил опасность. Маркиз был не из тех людей, кто наивно поверил бы, что король решил развестись и взять Ульрику в жены.

— Ее жениха убила ваша свояченица, — неохотно признался он.

Пусть Конрад не надеется, Герман не укоротит язык.

— Хм…

Король задумчиво почесал подбородок. Краем глаза он следил за маркизом, видел, как несмотря на напускное спокойствие, всю его дерзость, тот нервничал. Пускай! Король еще разберется с его ролью в этой истории.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Кажется, вам запрещено появляться в столице, — нанес удар монарх. — Однако вы здесь и по поразительному совпадению оказались в гуще событий. Положим, проклятие действительно не ваше, но вокруг, — он провел ладонью по воздуху, — достаточно вашей магии. Я хорошо ее знаю, вы сами постарались.

Тут Герман не выдержал. Вырвавшись из рук гвардейцев, он вплотную приблизился к Конраду и, смерив того полным ненависти взглядов, холодно обронил:

— Я никогда не планировал того, на что вы намекаете.

— Не трогать!

Монарх заставил стражников отступить, временно оставить пленника в покое. Пусть говорит, Конрад всегда успеет его казнить. Причинить ему вред Герман не сможет, разве только ударить, но до этого вряд ли дойдет. Не такой человек Герман Нобер, слишком гордый, кичащийся дворянской честью.

— Милорд, — решив разнять задиристых петухов, Арман подчеркнуто вежливо обратился к Герману, — расскажите, пожалуйста, что здесь произошло. Ручаюсь, вас не станут перебивать или подвергать ваши слова сомнению.

Конрад фыркнул. Ручается он! Король здесь вовсе не Арман. Однако он прав, пора забыть о былых разногласиях и поставить точку в деле валхинок.

— Пошлите за Киром Солем! — приказал монарх, после кивнул Герману: — Слушаю вас!

Сначала в маркизе взыграла гордыня. Сложив скованные руки на груди, он демонстративно молчал, но укоризненный взгляд Армана, сопровожденный тихим комментарием: «Глупо!», заставил Германа открыть рот. Он поведал все как есть. Как застал в своей столовой виконта Имириса, как взамен на устройство судьбы Ульрики и ряд привилегий для него самого согласился помочь поквитаться с Изольдой. В точно пересказал все, что скупо поведал Лайнел. Тот не особо вдавался в подробности, но заверял, убийство младшей валхинки — угодное Создательнице миров дело.

— И он упомянул… — Конрад не закончил предложения с первого раза и нервно забарабанил пальцами по бедру. — Сказал о том, что сиятельная леди…

— … его бывшая любовница, сообщница и ведьма, — закончил за него Герман. — Темная ведьма. Признаться, это стало решающим аргументом. Вы можете думать обо мне все, что угодно, но я не стал бы принимать участие в перевороте. Но уж в чем вы точно можете быть уверенны, — глаза его сверкнули, голос зазвенел сталью, — так это в том, что я ненавидел обеих валхинских княжон.