Невеста по случаю

- Конечно, вы хорошо надышались! – Саша повернулась и пристально посмотрела на Козимо, - А теперь мне надо сделать очередной укол! Так что можете выйти!

Она вскрыла упаковку и начала набирать лекарство в шприц. Глаза Козимо опасно заблестели.

- Мы, конечно, можем выйти, раз вы так настаиваете, - вкрадчиво заметил он, - но скоро сюда придет весьма любвеобильный мужлан, жаждущий женского тепла. И, уверяю вас, ему будет все равно: блондинка ему подарит это тепло или брюнетка…

Саша упрямо сжала губы, подняла шприц, нажала поршень, дожидаясь, пока из тонкой иглы брызнет, вытесняя пузырьки воздуха, едва заметная струйка лекарства

- Отвернитесь, - приказала она, подходя к кровати. Козимо фыркнул, но послушался, - Готово.

Она аккуратно положила шприц в миску, стоявшую на столике у кровати.

- Какая восхитительная уверенность в своих силах! – почти промурлыкал принц. Антонио усмехнулся, а я нахмурилась: как правило, такой тон не предвещал ничего хорошего. Саша проигнорировала это замечание.

Я заметила, что она вообще старалась игнорировать Козимо, насколько это было возможно, тем не менее - поглядывая на него, когда была уверена, что ее никто не видит. Снова захотелось есть. Я соорудила себе бутерброд из хлеба и домашнего сыра, поднос с которыми все еще стоял в комнате, и подошла к окну. Солнце уже скрылось за горами, и в комнату вползали фиолетово-серые сумерки. Наверное, надо было зажечь гль’ойны, но мне не хотелось.

Письмо Роя жгло руку. Я так и не решила, что мне делать, предпочитая малодушно отложить все до утра: возможно, сегодня вечером Козимо и Лоренцио удастся поймать заговорщиков, и мне не придется ничего решать. За спиной вспыхнул неяркий свет. Я слегка повернула голову.

Антонио, повесив шарик над своей головой, что-то читал, расположившись на стуле у кровати своего собрата. Около соседнего окна Козимо о чем-то расспрашивал Сашу, она нехотя отвечала, иногда косясь в мою сторону, словно речь шла обо мне. Я вновь отвернулась к окну. Шорох панели возвестил нам, что Боно вернулся. Художник был весь в пыли, плащ сбился на плечо.

- Мадонна, мэссэры… - его взгляд переместился на Сашу, - Мадонна! Простите, я сражен в самое сердце.

Он низко поклонился, подметая пером пол. Саша удивленно заморгала. Я ухмыльнулась:

- Не пугайся, это Боно: фигляр, поэт и художник.

- Ааа, - протянула подруга, все опасливо косясь на него. Боно тем временем принял оскорбленный вид:

- Мадонна, как можно! Фиглярство – совершенно не мой стиль!

- Да, это всего лишь образ твоей жизни, щедро оплачиваемый моим кузеном, питающим к тебе непростительную слабость, - оборвал его принц.

- Мэссэр граф всего лишь ценит мой талант!

- Интересно, в какой области? – хмыкнул Гаудани.

- В любой, мэссэр, как вы успели заметить, мои таланты почти безграничны! – Боно подошел к Антонио, - Пастырь, я сделал все, как вы просили: передал послание пастырю Горгонзо.

- И что он?

- Сказал, что соберет собратьев вознести хвалу, но не похоже, чтобы он был счастлив от полученных вестей. Когда я выходил, то слышал, что он просил найти Иеронимо.

- И все?

- Да, но потом я заблудился в садах, вы же знаете, пастырь, как легко заблудиться среди этих клумб!

Антонио кивнул, призывая продолжить, Лоренцио и Козимо многозначительно переглянулись, а я даже не скрывала улыбки, прекрасно понимая, что пройдоха может заблудится даже в прямом коридоре, и то - чтобы ненароком оказаться в спальне красивой женщины.

- Так вот, я заблудился и пока искал нужную тропинку, то совершенно случайно оказался под окнами студиолло пастыря Горгонзо. Он общался с пастырем Иеронимо. И хотя студиолло окутывало заклятие тишины, но по губам, я понял, что они собираются навестить своего собрата здесь, на вилле. Но почему-то ночью, - художник с улыбкой посмотрел на Антонио. Мы снова все переглянулись. Саша смотрела на нас широко раскрытыми глазами.

- Вот это да, - выдохнула она, - Лизка, да просто какой-то сериал, ей-богу!

- Ага, только ты в главной роли, и дублей нет, - вздохнула я. Подруга хотела еще что-то добавить, но ей помешал Козимо. Сделав нам знак замолчать, он подошел к двери, прислушался и хищно улыбнулся:

- А вот и гости…

Принц мгновенно скользнул к стене и замер. Пастырь Антонио погасил гль’ойн. Послышались шаги, затем скрип двери. Темная фигура появилась в дверном проеме, мужчина вошел в комнату, сделал несколько шагов. Спрятавшись за портьерой, я не успела заметить, когда Козимо прыгнул на него.

К моему глубочайшему удивлению, принц не стал сворачивать ему шею, лишь как-то по-особому схватил, повозился несколько секунд и бережно опустил обмякшее тело на пол. Все было сделано так тихо, что шум даже не разбудил спящего пастыря. Хотя, зная Сашу, я не сомневалась, что она вколола старику вместе с лекарством еще какое-нибудь снотворное.

- Вы что наделали? – Саша подскочила к лежащему на полу мужчине, пощупала пульс и облегченно выдохнула, - Живой.

- Разумеется, он живой, - холодно заметил Козимо, потирая запястье, - Или вы полагали, я буду марать об него руки?

Саша уже не слушала его, намереваясь привести мужчину в чувство.